Пока заброшу сюда свой текстик из другой темы (ответ
cornborer'у):
Вы, наверное, помните как я развивал в топике об Израиле (16:39 07-01-2009) мысль о свободных СМИ как краеугольном камне нового просвещенного тоталитаризма. Там же я говорил, что мне не нравится именно то, что наши власти не придумывают абсолютно ничего нового.
Взять того же авантюриста. Его путь к вершине - точнее один из возможных правдоподобных путей - описан
здесь. Один уважаемый аналитик предполагает в том же обсуждении, что за этим ником вполне может стоять целый аналитический отдел.
Ну, и что это как не один из аналогов "министерств правды", создаваемых сейчас (видимо) повсеместно. Пример:
http://news.bbc.co.uk/hi/russian/news/newsid_1830000/1830622.stm Дорогие аналитические проекты (с серьезными вычислительными мощностями) не создаются на пустом месте. И в общем случае информация (истиннная) из подобных источников просто не должна просачиваться в СМИ, если люди не хотят, чтобы их прогнозы были искажены ненужными эффектами. КПД таких проектов, как правило, зависит от того, насколько узок круг лиц, имеющих доступ к этим данным и принимающих решение.
Совсем другое дело, если речь идет о т.н. "самосбывающихся прогнозах" - в данном случае "прогнозах", призванных... эмм... сформировать картину мира, собственно
Т.к. у авантюриста речь идет чуть ли не обо всех сферах жизни уже.
В этом случае (говоря, конечно, очень грубо) действовоать нужно так: вначале показать людям несколько фокусов, призванных доказать эффективность прогнозирования. А затем, когда люди тебе поверили, просто начать "измышлять гипотезы", выстраивать прогнозы, не используя уже никакой аппарат (а лишь прибегая к нему время от времени для подогрева ажиотажа). Точнее так: вся аналитика теперь будет сводиться не столько к анализу фактов, сколько к анализу воздействия аналитики на целевую аудиторию.
Иными словами, сущность этих "прогнозов" - только в том, чтобы задать
параметры, на которые ты сам хотел бы выйти.
И эти прогнозы будут
правдивы уже не потому, что они построены на основе анализа произошедших событий, но только потому, что прогнозисту
так надо. И
так будет, если все построить правильным образом
Но вот парадокс - можно ли верить такой правде?
Добавлено: Теперь по поводу астрологии. На самом деле более удачная аналогия – оракулы в Др. Греции или с шаманы. Греки вообще не предпринимали ни одного серьезного дела без вопрошения оракулов (Цицерон писал: «Когда же греки посылали колонии в Эолию, Ионию, Азию, Сицилию, Италию, не спросив оракула пифийского или додонского или Аммона? Или начинали войну без совета богов?»).
И лишь только поначалу оракулы были исключительно местом поклонения, общения с богами. Затем некоторые из них превратились в довольно сложно выстроенное театральное действо, за возможность участия в которых (с целью узнать свою судьбу), необходимо было выложить немалую сумму. А некоторые оказывали и довольно сильное политическое влияние.
То же и с шаманством. У Леви-Стросса в книге «Структурная антропология» есть замечательный рассказ человека из некоего племени, который очень сомневался в действенности шаманизма. Он решил сам стать шаманом и во всем разобраться. Приведу историю целиком, т.к. очень интересно
[more]Квесалид (по крайней мере это имя он получил, когда стал колдуном) не верил в могущество колдунов (или, точнее, шаманов, поскольку этот термин больше подходит для определения типа этой специфической деятельности в некоторых районах земного шара). Побуждаемый любопытством, желанием раскрыть и разоблачить их обман, он начал бывать у них; это продолжалось до тех пор, пока один из шаманов не предложил ему войти в состав их группы, где он был бы посвящен в тайну и быстро стал бы одним из «своих». Квесалид не заставил себя просить; в его рассказе дано подробное описание первых уроков, им полученных. Это была странная смесь пантомимы, ловкости рук и эмпирических познаний. Его обучали симулировать обмороки и нервные припадки, петь магические песни, а также технике вызывания у себя рвоты; он получил довольно точные понятия об аускультации (выслушивании) и акушерстве и научился использовать «видящих», т. е. шпионов, обязанных подслушивать частные разговоры и тайно сообщать шаману некоторые сведения об источнике и симптомах болезней, которыми страдал тот или иной соплеменник. Особенно важно было овладеть ars magna (великое искусство)
одной из шаманских школ северо-западного побережья Тихого океана, т. е. научиться пользоваться пучком пушинок, которые шаман прячет в углу рта; в нужный момент он, надкусив язык или вызвав кровотечение из десен, выплевывает окровавленный комочек и торжественно преподносит его больному и присутствующим как болезнетворное тело, извлеченное во время высасываний и прочих совершенных шаманом манипуляций.
Утвердившись в своих наихудших подозрениях, Квесалид решил продолжить расследование, но он уже не был свободен: его обучение у шаманов получило широкую огласку. Из-за этого его однажды пригласили в семью одного больного, мечтавшего о нем как о спасителе. Это первое лечение (по его словам, безвозмездное как в данном, так и в прочих случаях, поскольку он не закончил полагающегося четырехлетнего обучения) имело громкий успех. Однако, несмотря на то что после этого за ним утвердилась слава «великого шамана», Квесалид не меняет своего критического отношения к происходящему; он объясняет свой успех психологическими причинами, тем, «что больной твердо верил сну, в котором он меня видел». По его собственным словам, ему пришлось «призадуматься и поразмыслить»; это более сложное переживание поставило его перед лицом нескольких разновидностей «лжесверхъестественного» и привело к выводу, что некоторые из них оказываются менее ложными, чем другие. К первым, разумеется, относятся те, к которым он проявлял больший личный интерес и которые вписывались в систему, начинавшую исподволь складываться в его сознании.
Во время посещения соседнего племени коскимо Квесалид присутствует при исцелении, совершаемом его знаменитыми иноплеменными коллегами; к большому своему изумлению, он обнаруживает разницу в приемах: вместо того чтобы выплевывать болезнь в виде кровоточащего червячка, изготовленного из спрятанного во рту пуха, шаманы коскимо довольствуются тем, что отхаркивают в руку немного слюны и осмеливаются утверждать, что это и есть «болезнь». Чего же стоит этот метод? Какой теории он соответствует? Для того чтобы выяснить, действительно ли есть сила у этих шаманов и в чем она заключена или они только притворяются, что они шаманы, как и его соотечественники, Квесалид предлагает и
получает разрешение применить свой метод, поскольку предшествовавшее лечение оказалось неэффективным; в результате больная объявляет себя выздоровевшей.
И вот впервые наш герой заколебался. Как бы мало он ни питал до сих пор иллюзий относительно своих приемов, он обнаружил еще более лживые и мистификаторские, еще более бесчестные приемы. Ведь он по крайней мере дает хоть что-то своему клиенту: он предлагает ему болезнь в наглядной и осязаемой форме, в то время как его иноплеменные коллеги совсем ничего не показывают и только утверждают, что поймали болезнь. И его метод достигает результатов, а тот — нет. Таким образом, наш герой сталкивается с проблемой, которая, может быть, несколько аналогична проблеме, возникающей по мере развития современной науки. Имеются две системы. Известно, что обе неадекватны. Но логика и эксперимент показывают, что их различие значимо. В какой системе отсчета их можно сравнивать? С точки зрения соотношения с фактами, где они неразличимы, или в своих собственных системах, где они имеют, теоретически и практически, различную ценность?
В это же время «посрамленные» шаманы коскимо, потеряв доверие своих соплеменников, тоже погрузились в сомнения: их коллега предъявил в виде материально существующего предмета болезнь, которой они всегда приписывали духовную природу и которую никогда не собирались претворять в нечто видимое. Они посылают к нему гонца с приглашением на тайное совещание в одной пещере. Квесалид является туда, и его иноплеменные коллеги излагают ему свою систему: «Каждая болезнь — это человек: фурункулы и опухоли, зуд и короста, прыщи и кашель, истощение и золотуха, а также сжатие мочевого пузыря и боли в желудке... Как только нам удается поймать душу болезни, которая есть человек, болезнь, которая есть человек, умирает, ее тело исчезает в наших внутренностях». Если эта теория правильна, то что же показывать? И по какой причине при действиях Квесалида «болезнь прилипает к его руке»? Однако Квесалид ссылается на профессиональные законы, запрещающие ему заниматься обучением до истечения срока четырехлетней практики, и он отказывается говорить. Он продолжает стоять на своем и когда шаманы коскимо подсылают к нему своих дочерей,
считающихся девственницами, для того чтобы его соблазнить и вырвать у него его тайну.
Между тем Квесалид возвращается в свою деревню Форт Руперт и узнает, что самый знаменитый шаман соседнего клана, обеспокоенный его возрастающим авторитетом, выразил недоверие всем своим коллегам и пригласил их помериться с ним силами во врачевании нескольких больных. Прибыв на условленное место, Квесалид присутствует на нескольких «сеансах» лечения, которые дает его старший коллега, однако тот, так же как и коскимо, не демонстрирует болезнь. Он просто изображает, что прячет невидимый предмет, «который он называет болезнью», то в свой сделанный из коры головной убор, то в свою ритуальную погремушку, вырезанную в форме птицы. «Сила болезни, которая впивается» в опорные столбы дома или в руку знахаря, заставляет эти предметы свободно парить в воздухе. Разыгрывается обычный спектакль. Квесалида просят попытаться исцелить больного в случаях, сочтенных его предшественником безнадежными, и он одерживает победу, пользуясь своим приемом извлечения окровавленного червячка.
Здесь начинается поистине патетическая часть нашего рассказа. Исполненный стыда и отчаяния от того, что он потерял доверие соплеменников и его терапевтическая система потерпела крах, старый шаман посылает к Квесалиду свою дочь в качестве посредника, прося назначить ему свидание. Тот находит шамана сидящим у подножия дерева; старик обращается к нему со следующими словами: «Мы не собираемся говорить здесь друг другу плохое, мне только хотелось бы, друг, чтобы ты попытался спасти мою жизнь для меня, дабы я не умер от стыда, потому что стал посмешищем нашего народа из-за того, что ты сделал последней ночью. Я прошу тебя сжалиться и сказать мне, что было приклеено к ладони твоей руки той ночью. Это действительно болезнь или это была только выдумка? Я прошу тебя сжалиться и сказать мне, как ты это сделал, чтобы я мог подражать тебе. Друг, пожалей меня». Квесалид сначала слушает молча, а потом требует объяснить, действительно ли головной убор и погремушка обладают магической силой; шаман показывает ему острие, спрятанное в головном уборе, которое позволяет прикалывать его правым углом к столбу хижины, а также способ, которым он
закрепляет головку своей погремушки между пальцами, чтобы создать впечатление, что птица держится клювом за его руку. Сам он, разумеется, только лжет и занимается надувательством; он притворяется шаманом ради материальной выгоды, из «алчности, питаемой к богатствам больных»; он хорошо знает, что не может ловить души, «так как у каждого из нас своя душа», поэтому он использует животное сало и утверждает, «что эта белая штука на руке — душа». Дочь присоединяется к мольбам отца: «Пожалей его, чтобы он смог жить дальше». Но Квесалид по-прежнему молчит. После этого трагического свидания старый шаман «с болью в сердце» той же ночью исчезает вместе со всеми своими близкими, чем заставил всю общину бояться, не начнет ли он мстить за себя. Однако опасения не оправдались: он вернулся через год. Он и его дочь сошли с ума. Спустя три года он умер.
А Квесалид продолжал свою карьеру, держа в тайне свои секреты, разоблачая обманщиков и презирая свою профессию: «Лишь один раз я видел шамана, лечившего больных высасыванием; и я не смог выяснить, был он настоящим шаманом или обманщиком. Я думаю, что он был шаманом только потому, что не позволял платить ему тем, кого он вылечил. И действительно, я ни разу не видел, чтобы он смеялся». Первоначальная позиция явно изменилась: радикальный негативизм вольнодумца уступил место более богатой гамме чувств. Существуют настоящие шаманы. А он сам? В конце рассказа об этом не говорится, однако ясно, что он сознательно занимается своим ремеслом, что он гордится своими успехами и что он вступает в единоборство с остальными школами, защищая свой прием извлечения окровавленного комочка пуха, совсем, видимо, забыв о том, что это всего лишь трюк, над которым он сам вначале так насмехался.[/more]
Для тех, кому не интересно скажу лишь, что он научился у других шаманов разного рода трюкам. «Его обучали симулировать обмороки и нервные припадки, петь магические песни, а также технике вызывания у себя рвоты; он получил довольно точные понятия об аускультации (выслушивании) и акушерстве и научился
использовать «видящих», т. е. шпионов, обязанных подслушивать частные разговоры и тайно сообщать шаману некоторые сведения об источнике и симптомах болезней, которыми страдал тот или иной соплеменник.» Однако, несмотря на полученное им свидетельство явного обмана, он продолжил заниматься этим делом и стал самым лучшим шаманом…
К чему я это?
А, собственно, к тому, что история действительно повторяется, только на новом уровне.
Ведь речь не просто о том, что происходящие сейчас процессы нельзя описать никакими известными до сих пор законами. Дело еще и в быстром увеличении уровня сложности этих процессов. А если так, то и цена прогнозов будет увеличиваться в разы. И уж совершенно точно никто не будет получать их бесплатно. И тут уже профессиональным аналитикам нужно будет только выбирать, чего им надо – денег, власти или того и другого
Понятно, что в последнем случае за деньги эти новые Пифии скажут одно, а вот «выйдя к народу» - совершенно иное, возможно, даже противоположное. В любом случае, думаю, их влияние будет очень велико.
Так же, как и в случае с оракулами/шаманами, некоторые из них (не исключаю того же авантюриста) вначале будут честно отрабатывать свой хлеб, затем с неизбежностью они все больше будут чувствовать огромную силу «самосбывающегося прогноза», а в конце концов и вовсе не смогут без него жить.
До сих пор я говорил о том, в чем новизны нет, а есть лишь повторение пройденного
Теперь о новизне. А новизна, ИМХО, и состоит собственно в преодолении некоего порога сложности. Об этом самом пороге пишет Янир Бар-Ям (директор Института сложных систем в Новой Англии) в своей нашумевшей статье
Complexity rising: From human beings to human civilization, a complexity profile.
Т.к. сегодня времени писать уже не остается, предлагаю обсудить эту интереснейшую, на мой взгляд, статью
Хотя бы заключение, где говорится о
новой форме государственного устройства.
Добавлено: P.S. Ну вот, собственно, и дожили. Только что Интерфакс опубликовал большую статью
Астрологи видят Россию "островом относительной стабильности" (Мировой кризис мы преодолеем через три-четыре года, а стоимость доллара, по прогнозам астрологов , в этом году будет составлять 35 рублей).
Раньше они до такого не опускались
обратите внимание, кстати, что в правительстве по крайней мере определенное разумное понимание ситуации и выхода из нее имеется. об этом говорят тезисы, озвученные первым вице-премьером РФ Шуваловым ("кризис продлится 3 года"), читайте также комментарии на эту тему сопредседателя Совета по национальной стратегии И. Дискина. 