Господа,
некоторое время тому назад я давал здесь ссылку на интервью Гибсона. Заодно и сам перечитал, и нашел его еще более интересным. Интервью посвящено выходу "Всех вечеринок завтрашнего дня", но содержит и ряд "общеидеологических" рассуждений. Между прочим, эти рассуждения показались мне в чем-то созвучными и Zeitgeist'у Стерлинга. В результате я перевел несколько фрагментов интервью, которые и приводится ниже. С моей точки зрения, эти фрагменты в какой-то мере показывают, в какую сторону смотрят отцы-основатели. Перевод выполнен "на скорую руку", вылизывать времени нету, поэтому тем, кто читает по-английски, рекомендуется обратиться к оригинальному тексту.
Оригинальный текст опубликован по адресу
http://www.scifi.com/sfw/issue146/interview.html в онлайновом издании Science FIction Weekly 7 февраля 2000 г. Интервьюер - Peter Darling.
В ваших текстах я ощущаю тонкое понимание структур, лежащих в глубине сложных систем, этих гигантских невидимых структур, которыми на самом деле определяются события на поверхности. Это идея в духе Дзен. Что навело вас на эту мысль - мысль о крупных структурах в глубине? Я полагаю, что это было мое крайне поверхностное и несовершенное знакомство с теорией хаоса и фрактальной геометрии. Объем моих познаний в этой области примерно соответствует тому, что можно узнать, рассматривая в книжных магазинах обложки книг на эти темы. И это, собственно, всё. У меня есть некое интуитивное ощущение, что реальность устроена именно таким образом. И это всё - больше за этим ничего не стоит, за исключением того факта, что данная идея мне чрезвычайно близка. Я просто пишу на основе этого ощущения, и я разработал пару научно-фантастических метафор, иллюстрирующих его. Но это не значит, что я излагаю какую-то научную или псевдонаучную теорию. Это всего лишь метафоры моего ощущения реальности. Я полагаю, что все эти книги для меня - лишь метафоры моего ощущения реальности. Пожалуй, Ланье (
герой "Идору" и "Вечеринок" - прим.пер.) представляет собой более осознанную метафору, поскольку то, что он делает с узловыми точками, похоже на то, чем я сам, насколько я понимаю, занимаюсь на самом деле, в то время, как некоторые люди полагают, что я предсказываю будущее. В этих книгах есть несколько мест, где Ланье говорит: "Понимаешь, я не могу предсказать будущее. Но я чувствую некоторые области, в которых назревают изменения". Я полагаю, что это - лучшее, что мы можем делать в наше время, поскольку изменения нарастают экспоненциально и, неким причудливым, новым или недавно обнаруженным образом, являются неуправляемыми. Вы знаете, кто управляет всем? Да никто. Вот почему теории заговора так популярны. Они широко распространены, потому что они утешительны. Всякий заговор бесконечно менее сложен, чем реальное положение вещей, которое сложно до непознаваемости.
А как дела с киберпанком? Кибер- все еще - панк? Нет. Сегодня "кибер" не может быть панком, потому что в те времена, когда он получил свое название, заявление типа "Я богемный тип с преступными наклонностями и с компьютером" вызвало бы у людей мороз по коже, не так ли? Но сегодня это заявление произвело бы не больший эффект, чем "Я богемный тип с преступными наклонностями и со стиральной машиной".
То есть он больше не является чем-то устрашающим; он был ассимилирован, интегрирован в систему? Нет, он не был ассимилирован, просто компьютеры стали настолько повсеместными, что добавление "с компьютером" уже ничего ни для кого не значит. Понятие "Киберпанк" работало в то время, когда Интернет находился на стадии развития, подобной детекторным радиоприемникам, собираемым вручную, когда использование электронной почты было своеобразным хобби, и у всего этого была очень крутая кривая обучения. Это время прошло. Я не знаю, что является эквивалентом этого сегодня, возможно, какой-нибудь "биопанк" или что-нибудь еще. Вы знаете, ребята в Хейте (
"контркультурный" район Сан-Франциско – прим.пер.) занимаются своими собственными генетическими манипуляциями. [Смеется] Это было бы ближе. То, чем стал киберпанк сегодня, я думаю, всего лишь этикетка для определенной разновидности популярной культуры. Вы можете назвать "киберпанком" какой-нибудь фильм или пару брюк. Но это не то, что происходит в действительности. Этого больше не происходит.
В одном месте "Вечеринок" вы высказываете предположение, что альтернативные культуры оказываются ассимилированы еще до того момента, когда они могут считаться альтернативными. Как вы полагаете, сохранится ли через несколько лет какая-нибудь богема, скрывающаяся в своем андерграунде? Я не уверен, что богема в традиционном смысле существует даже сейчас. Похоже, что обычные люди становятся вымирающим видом. Похоже, что к концу столетия каждый является продвинутым. Меня это очень интересует.
Вы много пишете об улице, о том, как "Улица находит новые применения для вещей". Все это происходит в некоем темном андерграунде. Откуда вы получаете исходные сведения об этом? Вы прокрадываетесь куда-то? Ну, у меня есть определенный опыт этого, или более раннего эквивалента этого, полученный, когда я был младше. Некоторые аспекты этого меняются не слишком сильно. Чтобы мой опыт не устарел, я просто держу глаза и уши открытыми. Мне доставляют огромное удовольствие города и жизнь улицы в городах. Я по натуре наблюдатель таких вещей. Мне действительно повезло, поскольку мои книги дают возможность использовать все это. Я всегда сохраняю впечатления от незначительных вещей, которые я наблюдаю, а затем извлекаю их из ящика, и они превращаются в миры этих книг.
Считаете ли вы, что существует предел для этого ускорения и фрагментации культуры, для этого около-экспоненциального ускорения? Я не знаю. Одна из возможностей – технологическая сингулярность, идею которой я с удовольствием позаимствовал у Вернора Винджа через Стюарта Брэнда. В действительности, это не предел. Это точка, за которой все является неизвестным и непредсказуемым. Попросту нет возможности сказать, есть там какие-нибудь пределы или нет. С точки зрения нашего нынешнего понимания это может выглядеть абсолютным пределом, как поверхность "черной дыры". Кто знает, что будет, когда история человечества пройдет через эту точку? В любом случае, научной фантастике в этот момент придет конец. [Смеется.]
