Я просто не склонен никого учить жить.
» За уходящим солнцем
Кстати о винтовках. Винтовкой часто называют 4-х зарядный МЦ Тульского производства, 20 калибра, а он гладко ствольный.
В тундре. (продолжение 63 дня)
рассказ
«Какая красота!» - думал Вася, держа оленя на мушке. «Все-таки человек это великая сволочь».
Олень сделал несколько шагов вправо, потом развернулся и пошел налево. Вася думал, куда ему стрелять, в голову или в сердце. Это был самец в расцвете сил со свежими серебряными рогами. Вася выстрелил ему в глаз, олень сделал несколько быстрых шагов вперед и застыл, расставив передние ноги. Вася выстрелил ему под лопатку, и олень упал.
Они с Анной шли по болотам четыре дня, прошли около ста двадцати километров, нашли охотничье зимовье недалеко от Федоровой тундры и решили остановиться в нем на неделю. Анна оказалась крепкой женщиной и достойно выдержала это первое испытание. Вася пошел добывать мясо, оставив ее в зимовье. Теперь, застрелив оленя, которого искал пять часов, он пошел за Анной, чтобы она помогла ему разделать тушу. Через минут сорок они с Анной подошли к убитому оленю. Они всю жизнь жили в городе и никогда этим не занимались. Раньше Вася охотился только на куропаток. Была середина июля, стоял полярный день, и хоть время было одиннадцать часов вечера, было совсем светло. Они часа полтора возились с тушей оленя, срезая со скелета все мясо, которое только можно взять. Сложив мясо в два больших пакета из-под рыбы, пошли к зимовью. Долго лежали на нарах, пытаясь заснуть, но комариные полчища не давали расслабиться.
- Когда я лежал у оленьей тропы, - сказал Вася, - я разговаривал с духами. Они рассказывали мне о судьбах тех людей, которых я когда-то убил.
- Ты это серьезно? - Анна повернулась к нему лицом и увидела его профиль, освещенный утренними сумерками, падающими сквозь небольшое окошко зимовья. - Ты сегодня сентиментален, это на тебя не похоже.
- Ты не представляешь, как мне сегодня было жаль этого оленя! Гораздо больше, чем тех людей, которые носили дорогие пальто и дипломаты с документами, - он повернулся к Анне и увидел ее грустную улыбку. - Мы убили его только затем, чтобы прожить всего лишь неделю.
- Мы насушим мяса, и оно нам еще пригодится. Жизнь так устроена - мы все едим друг друга. Вот ты убил своего шефа, а ведь он был тебе другом долгие годы.
- Именно так расстаются настоящие друзья.
- Тебе его не жаль?
- Если честно, то оленя мне жаль больше, - Вася отвернулся к стене и замолчал.
Через два часа они встали, так толком и не поспав, но зато приготовили на костре хорошее жаркое на завтрак.
- Мясо нежнее, чем говядина, - заметила Анна.
- Дичь всегда нежнее, главное, не пережаривать и не переваривать.
Зимовье стояло недалеко от заросшего болотом озера. Видимо, иногда сюда приходили люди за рыбой. Солнце поднялось над горизонтом и разбудило мошку. Теперь на одном месте сидеть было невозможно.
- Эта мошка доконает меня, - сказала Анна.
- Через несколько дней организм привыкает к ней, и лицо уже не распухает от ее укусов. Проверено.
- Поверю тебе на слово.
Они вернулись в зимовье и занялись любовью. Это немного отвлекло их от гнуса. Потом они голышом побежали окунуться в озеро. Мошка не давала остановиться ни на секунду. Вода была холодной, хотя воздух хорошо прогрелся на солнце. Они вернулись в хижину и оделись. Анна принялась готовить суп, щедро наложив в котел мяса. Воду она брала в ручье неподалеку. Мошка унялась, и солнце разогнало комаров. Вася заснул, отвернувшись к стене. Анна суетилась у горящей стальной печки, на которую, убрав конфорку, удалось пристроить котел. Сначала она сильно дымила, но потом прогрелась и бойко потрескивала сухими дровами, которые оставили еще прежние постояльцы. Анна взяла походный топорик и пошла нарубить веток для печки. Вася проснулся от стука топора.
– Слушай, мать, ты занялась не своим делом, - сказал он, стоя в дверях хижины, - давай помогу.
Вася отобрал у нее топор, и она вернулась к супу. Он ловко свалил сухое дерево и сравнительно быстро разделал его на поленья, подходящие к печке. Анна резала мясо на тонкие дольки и нанизывала на рыболовную леску, чтобы завялить его. Она подвешивала его к потолку, в балки которого были вбиты гвозди для этой цели. Вскоре вся хижина была увешана гирляндами из оленьего мяса. Вася стоял в дверях и смотрел на ее хлопоты. Она не сразу заметила его взгляд, потом повернулась к нему и улыбнулась.
- Сейчас будем обедать, - сказала она. - Суп уже готов, я добавила в мясо пакетик харчо, тебе понравится.
- Нет. Ты от меня так не откупишься, - сказал Вася, приближаясь к ней.
- Ну что ты, Вася?
Он сильно обнял ее и нежно положил на нары. Ее тело трепетало в его сильных руках. В их движениях была страсть, но не было суеты, жизнь текла, как вода. Мирно догорала печка, на ней уже остывал суп, а на потолке покачивались гирлянды из оленьего мяса. Они снова побежали окунуться в озеро. Вода освежила своей прохладой.
- А вот теперь я хочу есть, - сказал Вася.
Мисками у них служили крышки от котелков. Анна наполнила их дымящимся супом из котла. В хижине нары были у левой стены и у правой, а между ними стоял стол, на который она поставила крышки-миски с благоухающим супом. После обеда они уснули и спали очень долго, до утра следующего дня. Проснувшись ранним утром, пошли на рыбалку. Поймали трех хариусов на искусственных мух, запекли их в печке на завтрак. Потом их долго одолевала мошка, не давая расслабиться и отдохнуть без движения.
Прошло три дня. Анна засушила около печки около двух килограммов мяса, а свежее они успели съесть. Вася решил продвигаться дальше на север, потом на восток. Там, за горой Урмаваракой, стояло хорошее зимовье саамов, а с этой стороны стояло небольшое зимовье, построенное связистом Валентином, у пяти озер. Они уложили рюкзаки и тронулись в путь. За шесть часов дошли до вездеходной трассы и повернули на восток, куда она вела. Через час их догнала машина с геологами, которые везли солярку к базе в Панских тундрах. Те согласились подвезти на шестьдесят километров на восток. Вася решил остановиться у горы Каменик - там было зимовье, немного дырявое, но переночевать можно. Когда проезжали шестьдесят второй километр, Вася с грустью вспоминал Валентина. Этот связист прожил в далекой тундре семнадцать лет, и его знал любой человек, побывавший в тех местах. Сейчас там работает связист Савва. У него геологи остановились покурить, отдохнуть минут двадцать. Ведь дороги в тех местах не такие, как в южной России: из нее торчат валуны на сорок сантиметров, и трясет не по-детски. Савва держался бодрячком, хотя тоже был уже в годах. Перекинулись рассказами. Вася, конечно, не рассказывал о своих проблемах, но северные люди очень проницательны, они умеют хранить тайны, да и встречаются больше со зверьем, чем с людьми. Расстались с Саввой, поехали дальше. Недалеко от Каменика их ссадили. Там была отворотка направо, по ней прошли около двух километров. Пришли к зимовью, так устали в дороге, что легли спать без ужина. На утро приготовили завтрак и заварили чай. Чай в тундре это нечто особенное, совсем не похожее на простой чай в городе. Там его можно выпить очень много и получить несказанное удовольствие. Погода испортилась, начался дождь. Вася занялся дровами уже под дождем, так как решили переждать непогоду. Растопили печь. Крыша хижины протекала в нескольких местах, но на нары не капало. Просушиться все-таки удалось. От влажности и печки в хижине стало жарко, как в бане. Дождь шел три дня, делать было нечего, пришлось играть в карты. Иногда мимо пробегали олени, но Васе совсем не хотелось их убивать, вяленого мяса было еще много. Дождь кончился, и пошли дальше. Два километра на северо-запад, три километра на восток, потом повернули на север, по отворотке. Дошли до болота Мариек и долго лезли по нему. Потом еще шли около часа, перешли еще одно болото, и через час дошли до землянки, которую тоже построил связист Валентин. Поужинали и легли спать, окончательно устав от пройденных километров. На утро пошли к горе Урмаварака, к пяти озерам. Перешли болотный пояс за два часа, свернув с вездеходной трассы налево, и по двадцатилетней давности следу вездехода приблизились к горе Урма. Перешли еще одно болото и через двадцать минут были уже у Валентинового зимовья у пяти озер. Вокруг него стояли остроконечные, высокие ели. В тридцати метрах было озеро. Два дня занимались рыбалкой, ловили хариусов и щук. Впрочем, щука была только одна. Запекали рыбу в печи. Жизнь на севере, в тундре, удивительно проста - все время уходит на дрова и приготовление еды. На второй день Вася подстрелил куропатку недалеко от хижины, около болота. Сварили из нее суп. На третий день, утром, отправились к зимовью саамов. Поднялись на Урму. С ее высоты была видна горка Каменная, а с другой стороны были видны Панские тундры, в сорока километрах на юго-восток. Они стояли на горе, зачарованные этой красотой.
- Жить хочется, - сказала Анна.
- Да. Не знаю как, но жить надо дальше, - ответил Вася.
Черноусов Владимир, 30 января 2005 г.
рассказ
«Какая красота!» - думал Вася, держа оленя на мушке. «Все-таки человек это великая сволочь».
Олень сделал несколько шагов вправо, потом развернулся и пошел налево. Вася думал, куда ему стрелять, в голову или в сердце. Это был самец в расцвете сил со свежими серебряными рогами. Вася выстрелил ему в глаз, олень сделал несколько быстрых шагов вперед и застыл, расставив передние ноги. Вася выстрелил ему под лопатку, и олень упал.
Они с Анной шли по болотам четыре дня, прошли около ста двадцати километров, нашли охотничье зимовье недалеко от Федоровой тундры и решили остановиться в нем на неделю. Анна оказалась крепкой женщиной и достойно выдержала это первое испытание. Вася пошел добывать мясо, оставив ее в зимовье. Теперь, застрелив оленя, которого искал пять часов, он пошел за Анной, чтобы она помогла ему разделать тушу. Через минут сорок они с Анной подошли к убитому оленю. Они всю жизнь жили в городе и никогда этим не занимались. Раньше Вася охотился только на куропаток. Была середина июля, стоял полярный день, и хоть время было одиннадцать часов вечера, было совсем светло. Они часа полтора возились с тушей оленя, срезая со скелета все мясо, которое только можно взять. Сложив мясо в два больших пакета из-под рыбы, пошли к зимовью. Долго лежали на нарах, пытаясь заснуть, но комариные полчища не давали расслабиться.
- Когда я лежал у оленьей тропы, - сказал Вася, - я разговаривал с духами. Они рассказывали мне о судьбах тех людей, которых я когда-то убил.
- Ты это серьезно? - Анна повернулась к нему лицом и увидела его профиль, освещенный утренними сумерками, падающими сквозь небольшое окошко зимовья. - Ты сегодня сентиментален, это на тебя не похоже.
- Ты не представляешь, как мне сегодня было жаль этого оленя! Гораздо больше, чем тех людей, которые носили дорогие пальто и дипломаты с документами, - он повернулся к Анне и увидел ее грустную улыбку. - Мы убили его только затем, чтобы прожить всего лишь неделю.
- Мы насушим мяса, и оно нам еще пригодится. Жизнь так устроена - мы все едим друг друга. Вот ты убил своего шефа, а ведь он был тебе другом долгие годы.
- Именно так расстаются настоящие друзья.
- Тебе его не жаль?
- Если честно, то оленя мне жаль больше, - Вася отвернулся к стене и замолчал.
Через два часа они встали, так толком и не поспав, но зато приготовили на костре хорошее жаркое на завтрак.
- Мясо нежнее, чем говядина, - заметила Анна.
- Дичь всегда нежнее, главное, не пережаривать и не переваривать.
Зимовье стояло недалеко от заросшего болотом озера. Видимо, иногда сюда приходили люди за рыбой. Солнце поднялось над горизонтом и разбудило мошку. Теперь на одном месте сидеть было невозможно.
- Эта мошка доконает меня, - сказала Анна.
- Через несколько дней организм привыкает к ней, и лицо уже не распухает от ее укусов. Проверено.
- Поверю тебе на слово.
Они вернулись в зимовье и занялись любовью. Это немного отвлекло их от гнуса. Потом они голышом побежали окунуться в озеро. Мошка не давала остановиться ни на секунду. Вода была холодной, хотя воздух хорошо прогрелся на солнце. Они вернулись в хижину и оделись. Анна принялась готовить суп, щедро наложив в котел мяса. Воду она брала в ручье неподалеку. Мошка унялась, и солнце разогнало комаров. Вася заснул, отвернувшись к стене. Анна суетилась у горящей стальной печки, на которую, убрав конфорку, удалось пристроить котел. Сначала она сильно дымила, но потом прогрелась и бойко потрескивала сухими дровами, которые оставили еще прежние постояльцы. Анна взяла походный топорик и пошла нарубить веток для печки. Вася проснулся от стука топора.
– Слушай, мать, ты занялась не своим делом, - сказал он, стоя в дверях хижины, - давай помогу.
Вася отобрал у нее топор, и она вернулась к супу. Он ловко свалил сухое дерево и сравнительно быстро разделал его на поленья, подходящие к печке. Анна резала мясо на тонкие дольки и нанизывала на рыболовную леску, чтобы завялить его. Она подвешивала его к потолку, в балки которого были вбиты гвозди для этой цели. Вскоре вся хижина была увешана гирляндами из оленьего мяса. Вася стоял в дверях и смотрел на ее хлопоты. Она не сразу заметила его взгляд, потом повернулась к нему и улыбнулась.
- Сейчас будем обедать, - сказала она. - Суп уже готов, я добавила в мясо пакетик харчо, тебе понравится.
- Нет. Ты от меня так не откупишься, - сказал Вася, приближаясь к ней.
- Ну что ты, Вася?
Он сильно обнял ее и нежно положил на нары. Ее тело трепетало в его сильных руках. В их движениях была страсть, но не было суеты, жизнь текла, как вода. Мирно догорала печка, на ней уже остывал суп, а на потолке покачивались гирлянды из оленьего мяса. Они снова побежали окунуться в озеро. Вода освежила своей прохладой.
- А вот теперь я хочу есть, - сказал Вася.
Мисками у них служили крышки от котелков. Анна наполнила их дымящимся супом из котла. В хижине нары были у левой стены и у правой, а между ними стоял стол, на который она поставила крышки-миски с благоухающим супом. После обеда они уснули и спали очень долго, до утра следующего дня. Проснувшись ранним утром, пошли на рыбалку. Поймали трех хариусов на искусственных мух, запекли их в печке на завтрак. Потом их долго одолевала мошка, не давая расслабиться и отдохнуть без движения.
Прошло три дня. Анна засушила около печки около двух килограммов мяса, а свежее они успели съесть. Вася решил продвигаться дальше на север, потом на восток. Там, за горой Урмаваракой, стояло хорошее зимовье саамов, а с этой стороны стояло небольшое зимовье, построенное связистом Валентином, у пяти озер. Они уложили рюкзаки и тронулись в путь. За шесть часов дошли до вездеходной трассы и повернули на восток, куда она вела. Через час их догнала машина с геологами, которые везли солярку к базе в Панских тундрах. Те согласились подвезти на шестьдесят километров на восток. Вася решил остановиться у горы Каменик - там было зимовье, немного дырявое, но переночевать можно. Когда проезжали шестьдесят второй километр, Вася с грустью вспоминал Валентина. Этот связист прожил в далекой тундре семнадцать лет, и его знал любой человек, побывавший в тех местах. Сейчас там работает связист Савва. У него геологи остановились покурить, отдохнуть минут двадцать. Ведь дороги в тех местах не такие, как в южной России: из нее торчат валуны на сорок сантиметров, и трясет не по-детски. Савва держался бодрячком, хотя тоже был уже в годах. Перекинулись рассказами. Вася, конечно, не рассказывал о своих проблемах, но северные люди очень проницательны, они умеют хранить тайны, да и встречаются больше со зверьем, чем с людьми. Расстались с Саввой, поехали дальше. Недалеко от Каменика их ссадили. Там была отворотка направо, по ней прошли около двух километров. Пришли к зимовью, так устали в дороге, что легли спать без ужина. На утро приготовили завтрак и заварили чай. Чай в тундре это нечто особенное, совсем не похожее на простой чай в городе. Там его можно выпить очень много и получить несказанное удовольствие. Погода испортилась, начался дождь. Вася занялся дровами уже под дождем, так как решили переждать непогоду. Растопили печь. Крыша хижины протекала в нескольких местах, но на нары не капало. Просушиться все-таки удалось. От влажности и печки в хижине стало жарко, как в бане. Дождь шел три дня, делать было нечего, пришлось играть в карты. Иногда мимо пробегали олени, но Васе совсем не хотелось их убивать, вяленого мяса было еще много. Дождь кончился, и пошли дальше. Два километра на северо-запад, три километра на восток, потом повернули на север, по отворотке. Дошли до болота Мариек и долго лезли по нему. Потом еще шли около часа, перешли еще одно болото, и через час дошли до землянки, которую тоже построил связист Валентин. Поужинали и легли спать, окончательно устав от пройденных километров. На утро пошли к горе Урмаварака, к пяти озерам. Перешли болотный пояс за два часа, свернув с вездеходной трассы налево, и по двадцатилетней давности следу вездехода приблизились к горе Урма. Перешли еще одно болото и через двадцать минут были уже у Валентинового зимовья у пяти озер. Вокруг него стояли остроконечные, высокие ели. В тридцати метрах было озеро. Два дня занимались рыбалкой, ловили хариусов и щук. Впрочем, щука была только одна. Запекали рыбу в печи. Жизнь на севере, в тундре, удивительно проста - все время уходит на дрова и приготовление еды. На второй день Вася подстрелил куропатку недалеко от хижины, около болота. Сварили из нее суп. На третий день, утром, отправились к зимовью саамов. Поднялись на Урму. С ее высоты была видна горка Каменная, а с другой стороны были видны Панские тундры, в сорока километрах на юго-восток. Они стояли на горе, зачарованные этой красотой.
- Жить хочется, - сказала Анна.
- Да. Не знаю как, но жить надо дальше, - ответил Вася.
Черноусов Владимир, 30 января 2005 г.
{вырезано...} Потому как очень нецензурное мнение получается...
imonah
Цитата:
...
Может быть стоит тему всё-таки прикрыть?
Есть тема Наша проза - если есть желания показывать свои... кхм... работы - то делать это нужно в ней, а не создавать отдельную тему. Потому что если все будут продолжать в таком духе форум лопнет от тем a-la "Творчество Васи Торопыжкина"... IMHO
storm69
И незачем плодить - дубли.
Цитата:
{вырезано...} Потому как очень нецензурное мнение получается...
...
Может быть стоит тему всё-таки прикрыть?
Есть тема Наша проза - если есть желания показывать свои... кхм... работы - то делать это нужно в ней, а не создавать отдельную тему. Потому что если все будут продолжать в таком духе форум лопнет от тем a-la "Творчество Васи Торопыжкина"... IMHO
storm69
И незачем плодить - дубли.
Цитата:
Вася выстрелил ему в глаз, олень сделал несколько быстрых шагов вперед и застыл, расставив передние ноги. Вася выстрелил ему под лопатку, и олень упал.
Цитата:
Они с Анной шли по болотам четыре дня, прошли около ста двадцати километров
афигеть... я плакал...
30 кил в день по болоту? ну-ну
Когда живешь в тундре 30 км в день это не много даже по болоту. На Коле болота не такие как в беларусии или в средней полосе, там обычно гранит под слоем болотной жижи и утонуть трудно, а идти хоть и противно, но можно. Я пробовал.
Предыдущая тема: Эрнест Хемингуэй
Форум Ru-Board.club — поднят 15-09-2016 числа. Цель - сохранить наследие старого Ru-Board, истории становления российского интернета. Сделано для людей.