» Авторская песня

Под музыку Вивальди,
Вивальди, Вивальди.
Под музыку Вивальди,
Под вьюгу за окном,
Печалиться давайте,
Давайте, давайте,
Печалиться давайте,
Об этом, и о том,
Об этом, и о том.

Вы слышите, как жалко,
Как жалко, как жалко,
Вы слышите, как жалко,
И безнадежно как
Заплакали сеньоры,
Их жены и служанки,
Собаки на лежанках,
И дети на руках.

И стало нам так ясно,
Так ясно, так ясно,
Что на дворе ненастно,
Как на сердце у нас.
Что жизнь была напрасна,
Что жизнь была прекрасна,
Что все мы будем счастливы,
Когда-нибудь, бог даст.

И только ты молчала,
Молчала, молчала.
И головой качала
Любви печальной в такт.
А после говорила,
Поставьте все сначала,
Мы все начнем сначала -
Любимый мой, и так.

Под музыку Вивальди,
Вивальди, Вивальди
Под музыку Вивальди,
Под славный клависин,
Под скрипок переливы,
Под завыванье вьюги,
Условимся друг друга
Любить, что было сил.

Величанский-Берковский-Никитин

Опять декабрь стал тихо январем,
А мне опять чего-то не хватает,
Снега идут, и тут же снова тают,
А мы живем. По-прежнему живем.

Не оскудей дарящего рука,
И пусть наш путь невыносимо труден,
Давай устроим праздники из буден -
Раздавим полбутылки коньяка.

Поговорим без дураков и баб,
От них всегда поутру аллергия.
За нас потом допишут все другие,
Им не понять, кто был из нас неправ.

Я думал, ты пропал уже навек,
А ты опять пришел живым из боя.
Поэт в России - дело непростое,
Когда он просто честный человек.

У коньяка есть скверная черта,
Он, как всегда, кончается внезапно.
Мы будем жить, но это будет завтра,
А нынче ночью жизнь не так проста.

Какое утро нынче на дворе!
Следы ведут к привычному вокзалу.
Ну, вот и все. Мы свидимся, пожалуй.
До встречи в наступившем январе.
Олег Щетников

Надо б мне написать, но - что?..
День прошел без тебя - пустой
кружат мысли над грустным лесом
где-то эхо вторит песне.

И так тесно сейчас меж гор
и обидно: вверху - простор,
где прямее прямой дорога
с моего - к твоему порогу.

Вот, в долину спустилась тень
вместе с ветром отходит день
все светлее моя страница
завтра - то же повторится
...
Надо б мне написать...

(Б. Громов)

приходи, приходи, приходи...
Все сомненья оставь за порогом.
Если небо в молчании строгом,
Ты улыбкой его освети.

приходи, приходи, приходи...
Принеси все надежды с собою, -
Все, что вынес из смертного боя,
Все, что звездами были в пути.

Без утайки мне все расскажи, -
Про заботы твои и тревоги,
Про мечты, что пропали в дороге,
Про исчезнувшие миражи.

приходи хоть средь дня, хоть в ночи,
Пусть стекают с плаща струйки ветра...
Пусть скитаний твоих километры,
Как дрова запылают в печи...

Брось в огонь и усталость свою,
Чтоб она на плечах не висела.
Пусть в дороге изношена вера,
Я ее крепкой нитью зашью.

приходи, приходи, приходи, -
Без тебя не играет гитара.
Струны тронешь - простонут устало,
А за окнами плачут дожди...

Только где-то в потемках души,
Забинтованная неумело,
Но на жизнь обреченная, вера
Твоим именем бредит в тиши.
Светлана Мель

Что-то где-то происходит... Ладно, ну и пусть бы.
Люди рушат и возводят здания и судьбы.
Судьбы лепятся, как стены, и как бюсты - чувства.
Тоже, милый, все священно, тоже, брат, искусство!

Строишь славное строенье, вроде все как надо:
Барельефы, обрамленье, крыша, анфилада,
Слева виды, справа виды, ходы-переходы,
По бокам кариатиды подпирают своды.

Не забыл, и слава Богу, нанести орнамент.
Что ж забыл? Забыл не много - заложить фундамент.
Вот те раз! А впрочем, слушай, что же тут такого!
Можешь сразу все порушить и построить снова.

Мастерство свое утроить можешь, Бог с тобою.
А ломать - оно не строить, также и с судьбою.
Скажем, вышла неплохая крепкая обитель,
Но изъяны различает только сам строитель.

Если он принципиальный, даже средь оваций,
Даже если шум похвальный будет раздаваться,
Гонор свой подальше сунет, не внимая гвалту,
Отойдет, посмотрит, сплюнет и возьмет кувалду.

Был бы я такой же честный, я б не сомневался,
Я б за свой домишко тесный этак не держался,
Я размел эго до тла бы и построил новый.
Но такой, видать, я слабый, али бестолковый.

Не гнетет меня какая злость или обида.
Просто дом я подпираю, как кариатида.
Только выдержка мужская, а иных манер - шиш.
Ни на миг не отпускает свод, который держишь.

Вот такая, брат, картина, маюсь, рот раззявив.
Если, скажем, ты скотина, - знай своих хозяев.
Будь ты ангел или гнида, знай свое местечко;
Если ж ты кариатида - знай свое крылечко!

Что-то где-то происходит, ладно, ну и пусть и бы.
Люди рушат и возводят здания и судьбы.
А тебе-то что до них, до сутолоки разной?
Если ты - кариатида, - стой и подпирай знай.

М.Щербаков

То рыдает, то хохочет, то на кухню к нам тайком
просочиться ветер хочет, притворяясь сквозняком.
Снег упал на всю округу, за лкном темным-темно,
Мы не глядя друг на друга, пьем шипучее вино.

А вина-то - кот наплакал, а цена-то - дорога,
Наши вечные заплаты, наши дикие бега,
Наши дети, наша ругань, это было так давно,
Мы не глядя друг на друга, пьем шипучее вино.

О взаимных наших болях рассуждаем мы шутя,
А во мраке что-то воет, что-то плачет, как дитя,
То ли время, то ли вьюга, впрочем, это - все равно,
Ведь со мной моя пдруга, и шипучее вино.

(Иващенко-Васильев)

Когда-нибудь мы вместе сядем пить -
Ни слова ни о чьих мужьях и детях!
И никаких вопросов – быть - не быть.
И никаких ненужных междометий!

Мы будем пить, и радоваться дню,
Который свёл далёких и любимых.
И никаких разменов по рублю,
И никакой заспинной пантомимы!

Какая разница, кто, почему и с кем,
Когда мы живы, счастливы и пьяны!?
Похмелье будет завтра, нынче - все
Разлуки временны, надежды постоянны.

Пусть эйфория выльется в стакан
И пропитает организьм и мысли...
И восклицательный огромный знак повиснет
Над встречей двух неотразимых дам!

Южный ветер. Дальний путь. Разменяйте сдачу.
Мы вернемся в этот край только через год.
Гавань милую свою покидая, плачу.
Кто там скажет, через год что произойдет?

Кто родится, кто умрет... А почем я знаю?
Что случится, чья возьмет, кто король, кто шут?
Чьи останки заберет колыбель земная?
Чьи обломки по морям ветры повлекут?

...Все, конечно, пустяки, чехарда и шалость.
Эту песню я пою тоже просто так.
В этой песне все сплелось, все перемешалось.
И смешит меня чуть-чуть ваша простота.

Я увижу пики гор, льдов Гренландских саван,
Зелень джунглей, гладь пустынь, прелести саванн.
И забуду навсегда дорогую гавань,
Запивая коньяком аромат "гаванн"

Вот тогда-то вы, друзья, встаньте и постойте.
И подумайте, а что там будет через год!
Вот тогда-то вы, друзья, эту песню спойте,
И ко мне ее печаль ветер донесет.

Я услышу тихий стон сгорбленных атлантов,
Клики чаек, вечный плач брошенных и вдов,
Хрипы тощих лошадей, толстых маркитантов -
Все сольется для меня во единый вздох.

И пойму, что вышел срок, возвращаяся, странник.
Где-то мир, а где-то дом, сад и сыновья.
И кому-то где-то там нужен некий странный,
Вздорный милый человек. Вот такой как я.

Что там будет через год? Что там через триста?
Я, конечно, не вернусь. Песенка проста.
Но пусть, за ради Бога, ждет меня дорогая пристань,
И в молитве помянут женские уста.

М.Щербаков

Сегодня нечего сказать друг другу,
Все давно нам ясно.
Чего не поняли глаза,
Все сердце поняло прекрасно.
Пришли иные времена,
Не стоит вспоминать о старом.
Довольно песен и вина,
Пускай звучит одна гитара!

С какой бы радостью порой
Не встретился бы я на свете,
Я знал, что счастье и покой,
Своей негромкою игрой
Развеют струны эти.

Послушай, как поет струна,
Глубокий бас ей тихо вторит.
Беседуют он и она,
Гармония в их разговоре.
Они искусною рукой
Подстроены друг к другу честно,
Меланхолический покой
Звучит в мелодии известной.

И словно волны о причал
В тугих аккордах бьются руки,
Сменяют русскую печаль
Фламенко пламенные звуки.

Как важно чтобы меж собой
Держали струны строй надежно,
И не играли вразнобой
Как мы, мой друг, спасаясь ложью.
Какой бы горести порой
Не встретил я на свете,
Я знал, что счастье и покой
Своей негромкою игрой
Навеют струны эти.

Два солнца с луной посредине,
Лады - для поэзии лесенки.
Светильник в руках Алладина,
Где джиннами прячутся песни.
Любви наша школьная парта,
Юнцов несмышленых бравада,
Вселенская искренность бардов,
Усталым и мудрым награда,
Гитара, гитара, гитара,
Гитара, гитара, гитара.

Оркестрик бродяг и скитальцев,
На вид и легка и послушна.
До крови изранены пальцы
У тех, кто познал свою душу.
Трезвучье, звенящее просто,
Цыганская пьяная сила,
Фламенко тревожная россыпь,
Тоска бесконечной России
Гитара, гитара, гитара,
Гитара, гитара, гитара.

Ковчег мой в житейском потопе,
Под сердцем дрожащая дека,
Соавтор великих утопий
Судьба и семья человека.
Смертельные раны порою
Сквозь кузов по песням героев
И вновь на просторах астральных
Звучат твои песни хрустально
Гитара, гитара, гитара,
Гитара, гитара, гитара.
А.Дольский

Любите при свечах, танцуйте до гудка,
Живите при сейчас, любите при когда.
Ребята при часах, девчата при серьгах,
Живите при сейчас, любите при всегда.
Любите при свечах, танцуйте до гудка,
Живите при сейчас, любите при всегда.

Прически на плечах, щека у свитерка,
Начните при сейчас, очнитесь при когда.
Цари - ищи-свищи, дворцы - сменяемы,
А плечи все свежи и несминаемы.

Когда, при царстве чьем
Не ерунда важна, а важно, что пришел,
Что ты в глазах влажна?
Зеленые в ночах такси без седока...
Залетные на час, останьтесь на всегда.

Любите при свечах, танцуйте до гудка,
Живите при сейчас, любите при всегда.

(А. Вознесенский-С. Никитин)

Пой до упаду и смейся до слез!
Радуйтесь, люди: родился Христос!
Вот он на ручках у мамки,
И на щеках его ямки!

Санта Клаус, Санта Клаус,
Клаус, Клаус, Дед Мороз,
Нахлобучил шапку на нос,
На огромный красный нос!
Он мудрей любой гадалки -
Только счастье нам сулит,
А в мешке его не дырки,
Не окурки, не огарки,
А в мешке его подарки,
Превосходные на вид!

Мальчик, ты песенку нашу услышь!
Пой, Копенгаген, Мадрид и Париж!
Если малыш улыбнется,
Может быть, все обойдется?

Санта Клаус, Санта Клаус,
Клаус, Клаус, Дед Мороз -
Марля, вата и стеклярус,
Из картона красный нос!
И в Египте, и на Кубе,
И в пустыне, и в лесу,
И на Антананариве,
И на Попокатепетле -
Все равно он в белой шубе
И с сосулькой на носу!
Юлий Ким

Катится дорожка, стелется.
Любится - не любится, верится - не верится,
Все слова заранее заучены,
Руки сжаты, головы опущены.

Разбредемся мы, как-будто не было.
Все, что было свято, станет небылью.
Поезд нехотя с перрона тронется,
И опять дорожная бессоница.

Друг на друга, может не обидимся,
Но на сердце - грусть о недосказанном.
Кто там знает, может, и не свидимся,
Но, поверь, от этого не радостно.

И куда б нелегкая не вынесла,
В памяти останется мгновение
Не реальностью, но и не вымыслом,
В сжатьи рук почуствую прощение.

А в юности куда нас не несло!
В какие мы не забредали воды!
Но время громких свадеб истекло,
Сменившись гордым временем разводов.

Струна, и кисть, и вечное перо -
Нам вечные на этом свете братья!
Из всех ремесел воспоем добро,
Из всех ремесел воспоем добро,
Из всех объятий - детские объятья.

С годами развелись мы насовсем
С тем, что казалось тенью золотою,
А оказалось, в сущности, ничем -
Участием во всем и суетою.

Но нас сопровождают, как пажи,
Река, и лес, и лист, под ноги павший,
Прощающие нам всю нашу жизнь
С терпеньем близких родственников наших.

Струна, и кисть, и вечное перо -
Нам вечные на этом свете братья!
Из всех ремесел воспоем добро,
Из всех ремесел воспоем добро,
Из всех объятий - детские объятья

И странно, но нисходит благодать
От грустного времен передвиженья,
Когда уж легче песню написать,
Чем описать процесс стихосложенья.

Мы делали работу как могли,
Чего бы там про нас ни говорили,
Мы даже отрывались от земли
И в этом совершенство находили.

(Ю. Визбор)


Добавлено
Не провожай меня, не провожай.
Ты жди меня, а провожать не надо.
Лежит земля, туманами свежа,
Лежит моя дорога, как награда.
Но каждый день, прожитый без тебя,
Еще придет со мною расплатиться,
Еще вдали мне ветры протрубят,
Что, уезжая, надо бы проститься.

Мой странный мир обрадуется мне,
Придут рассветы у огня погреться,
И по гитарной старенькой струне
Сползет роса и упадет на сердце.
И запоют ребята у костра,
И затрубит лосиха электричкой,
И будто бы ни пуха ни пера
От старых дней и от моих привычек.

Но каждый день наращивает стон,
И он растет стремительно и грозно,
И я кричу в помятый микрофон:
"Ты приезжай, пока еще не поздно!
Пока луна как острие ножа,
Пока ледок на лужах утром тает,
Пока земля туманами свежа,
Пока к нам вертолеты прилетают..."

(Ю. Визбор)

Все куда-то рвался,
Дерзал, метался,
Не укрощался, а укрощал.
Долгие годы
Желал свободы
И упрощал себя, упрощал.

А куда же проще?
Кошелечек тощий,
Барабан дырявый, висок седой.
Не покрыт славой,
Левой-левой-правой -
Капитан бравый, но отставной.

А она была готова
За мной хоть на край света.
За мной хоть на край света
Без легкого пути.
Да вот мешала эта,
Ах, круглая планета,
Где края света нету
И некуда идти.

Я ль не говорил ей:
Не жди, Мария!
Я ли не просил ее: позабудь!
А она смеялась,
а ночь не кончалась,
И вечно оставалось что нибудь.

Нет, я не сильный,
Нет, я не храбрый,
Нет, я не добрый, я очень злой.
Не покрыт славой,
Левой-левой-правой -
Капитан бравый, но отставной.

А она была готова
За мной хоть на край света,
За мной хоть на край света,
Без легкого пути.
Да вот мешала эта,
Ах, круглая планета,
Где края света нету
И некуда идти.

Все чего-то правил,
По местам ставил,
Воспевал, славил, носил шинель.
Бунт не возглавил,
Лед не расплавил,
Назвал сына Павел, а дочь - Нинель.

Эх, пилось бы, елось!
И зачем мне смелость ?
А мундир с медалями - в нафталин!
Вовремя в дом влезть -
Вот моя доблесть.
Клином клин, братцы, клином клин...

Скучная повесть,
Тщедушная совесть.
Ну, а дальше - Бог весть, конец какой...
Не покрыт славой,
Левой-левой-правой -
Капитан бравый, но отставной.

М.Щербаков

Капитан Беринг
Открыл наш дикий берег
Что за чудо-капитан
А в этот берег дикий
Стучит волною Тихий
Ужасно тихий океан

Подо мной глубина
Пять километров до дна,
Пять километров и двадцать пять акул
А волна до небес
Раскачала МРС
Но никто из нас, никто не потонул

Подношу к свету
Последнюю галету
И делю на шесть персон.
А "беломора" нету,
И спичек тоже нету.
Зато селедки двадцать тонн.

Подо мной глубина
Пять километров до дна,
Пять километров и двадцать пять акул
А волна до небес
Раскачала МРС
Но никто из нас, никто не потонул

Если ты смелый,
Ходи, да дело делай,
А про акулу позабудь.
А если ты не смелый,
Ты тоже дело делай,
Тогда спокойно кончишь путь.

(Ю. Ким)

Присоединюсь к вам.

Александр Дольский

Ладони на глазах

Я суетился, глупо жил, спешил в тоске и жажде,
Вдруг кто-то руки положил мне на глаза однажды. Прохладное от глаз к вискам я чувствую касанье -
Узнать кого-то по рукам немое приказанье.

И я задумался на миг, качаясь как в вагоне, -
Мужчина, женщина, старик?.. Неясные ладони...
Кто так уверен, что со мной был близок или дружен.
Что до сих пор в судьбе земной он мне зачем-то нужен?

Ах. Это ты, мой старый друг, твоя повадка, точно!
Но нет... Ладоней полукруг лежит легко, но прочно.
Да, вспомнил я. Ведь ты ушел не в лучший день и час мой.
В ладонях теплых хорошо, и память тихо гаснет...

Теперь я понял - это ты! Откуда ты явилась?
Освободи от темноты, откройся, сделай милость!
Твоя вина. Моя вина - забудь, и я забуду... Ты?
Отгадал я! Тишина... Нет, не свершиться чуду.

Ах, это мама! Мама, ты?! В ответ опять молчанье. Заговорился. Темноты не видно окончанья.
С ума сошел я, фантазер, ведь ты скрестила руки
В краю лесов, в краю озер на вечныя разлуки.

Невольно так себе я лгу с закрытыми глазами.
Нет! Отгадать я не могу, скажите имя сами.
Ах, нет, не убирайте рук! Я памяти внимаю
И слышу чей-то сердца стук, но чей? Не понимаю...

Кто так уверен, что со мной был близок или дружен.
Что до сих пор в судьбе земной он мне зачем-то нужен?..



Вера матвеева
лето, видно, про нас забыло совсем...

лето, видно, про нас забыло совсем,
Где-то дремлет трава в хрустальной росе,
А нам - только холод, зимы осколок, зимы осколок.

Всё же давай не будем больше грустить!
Может, стоит окошко в ночь отворить,
И синяя птица нам возвратится, к нам возвратится.

Вдруг семицветный мост
Тонкой дугой прорежет небо,
Вспыхнет и ослепит, соединит зиму и лето.

Станет тепло, лёд утечёт, всё зацветёт.
Так наконец и к нам с тобой сказка придёт.

Только печально ты отводишь глаза.
В то, что на свете могут быть чудеса,
Зная лишь потери, трудно поверить, трудно поверить.

Всё же давай не будем больше тужить!
Может, стоит про это песню сложить?
Пусть тот, кто устанет, добром нас помянет, добром нас помянет.

Пусть в пасмурный день
Солнце блеснёт над головою
Иль туча прольётся живой водой, живой водою.

Песня зёрнышком хлеба пусть прорастёт,
Ветер колос качнёт, и он запоёт;
Звонко в небо рванётся, и мир улыбнётся, и мир улыбнётся.

Значит, всё не напрасно.
Значит, ясно ль, ненастно ль,
Жизнь жилкою бьётся, не оборвётся, не оборвётся.

Видишь, тень облаков
По летней земле скользит и скачет?
Ночь тени сотрёт, но солнечный день их вновь обозначит.

Солнце и тень, радость и боль вместе живут.
Солнце и тень, радость и боль жизнью зовут.


причал
Стихи Шухрата Хусаинова
Музыка Александра Софронова

уйду на причал, отставив сомнения,
Где дремлет Печаль в подводных течениях,
Где чаячий крик над ветреной отмелью,
Как призрачный лик забытой любви.

Где ветер за ворохом туч
Всю ночь раздувает зарю,
Где волны листают песок,
Не читая.
Достану невидимый ключ
И душу свою отворю,
И выпущу Зло и Добро,
И растаю...

Но вновь, из Начал, дождем заштрихованных,
Вернусь на причал, Любовью прикованный,
В колодцах зрачков искать отражения
Зыбучих песков последней любви...

За гранью синеющих круч
Молитву прочту Сентябрю,
(Простит ли твой старый порог
Эту странность?)
Достану невидимый ключ
И душу свою отворю,
И выпущу Зло и Добро,
И останусь
В кольце твоих рук...


Синяя песня
Вадим Егоров

рассыпаны звезд голубые горошины,
Бредет по земле человек огорошенный -
Измотанный шаг, размотанный шарф...
А небо плюется порошею.

Ах, ноченька-ноченька, синяя ноченька,
Без слов и без слез, и без имени-отчества.
Плечами опав, чужая судьба
Бредет по снегам одиночества.

Шагает судьба, опоясана инеем,
Глаза у судьбы ослепительно-синие,
За ней наяву бегут в синеву
Дорожные синие линии.

Шагает судьба по змеящимся улицам,
Руками кричит и зрачками сутулится,
И, словно во сне, сиреневый снег
Сугробами синими дуется.
И, словно во сне, сиреневый снег
Сугробами синими дуется.

Мчись над волной, смелый,
Парусник мой белый.
Над головой шалой
Светится Марс алый.

Лево руля, Ларсон!
Может быть, я с Марса.
Может быть, я пришлый
И на Земле лишний.

Может быть, я - вечный.
Может, мой путь - Млечный.
Мне на пути этом
Краю-конца нету.

Остров ли там, мыс ли?
Племя ль чужой крови?
Иль это тень мысли
О дорогом крове?

Иль это мой облик,
Иль это мой отблеск
В шуме ветвей древа,
В песне твоей, дева?..

Иль от тебя эта
Ночь меня прочь гонит,
Иль в глубине где-то
Чёрт водяной стонет,

Днища судам моет,
Всех на себе носит,
А по ночам воет:
Душу мою просит.

Я людям отдам сушу,
Я небо отдам богу,
Я чёрту отдам душу.
Их у меня много.

И, словно дурной признак,
Явится мой призрак
В шуме ветвей древа,
В песне твоей, дева.

Зря ты глаза прячешь,
Зря мне покой прочишь.
Знаю, о чём плачешь -
Сердце забрать хочешь.

Ну что ж, запирай дверцы.
Но помни, ведь я с Марса.
Что ж, забирай сердце,
Их у меня - масса.

И каждое мне мило.
И в каждом из них - сила,
И знамя моей воли,
И пламя моей боли.

Но это не мой облик,
Это лишь мой отблеск
В шуме ветвей древа,
В песне твоей, дева...

М.Щербаков

2unhappy:
Нашего полку прибывает! Добро пожаловать

Я небо приоткрою, как старый клавесин,
И пальцы окуну в клавиатуру звезд,
И звуки оживут, и вниз дождем косым
Скользнут по кронам елей и берез,

И оплывет луна
Подтаявшей свечой,
И обретет струна
В созвучье голос свой,
И расцветет в миноре
Легкий птичий гам,
И будет волны море
Гнать к моим ногам.

Я прикоснусь губами к талому ручью.
И отзовется он, как тонкая свирель.
И я его звенеть по нотам научу,
И снова превращу ноябрь в апрель.
И, будто с куполов
Малиновый трезвон,
Сорвется с проводов
Капели светлый тон,
И расцветет в миноре
Легкий птичий гам,
И будет волны море
Гнать к моим ногам.

Я вытяну дожди в шесть разноцветных струн
И пальцами ветров возьму аккорд зари,
И надо мной сгорят двенадцать желтых лун,
Похожих на простые фонари.
И неба акварель
Рассветит первый луч,
И тоненькая трель
Порвет завесу туч,
И я увижу вновь
Знакомые черты.
В них нежность и любовь.
Я знаю, это - ты!

(Б. Вайханский)

Когда в домах погасят свет
И Ваши плечи
Укроет, словно тёплый плед,
Осенний вечер, -
Утихнут крики со двора
И лай собаки,
И будет слышен скрип пера
О лист бумаги.
И, если только не шуметь,
Отступят стены
И вся земная круговерть
Предстанет бренной.
Тот почерк точен и красив
И есть такое:
Несут неведомый мотив
Строка с строкою!
В нём гимны древние сплелись
И вдохновение,
Полуребяческий каприз
И сотворение
Порой, себе кумира там,
Где всё так чуждо,
И недоверие к богам,
Явившим чудо,
непонимание от тех,
Кого венчала.
Труд, озарение, успех -
И всё сначала!

Не говори мне ничего.
Ты просто рядом посиди.
Пускай за окнами черно.
Рассвет - он где-то впереди.

К чему ненужные слова,
Когда врачует тишина?
Под снегом - новая трава,
И в двух шагах стоит весна.

Посидим, помолчим,
Все обиды забудем.
На подлете грачи -
Наши вечные судьи.
Год прошел, пролетел,
Скрылся за поворотом.
Зимний день, между тем
Безнадежно короток.
В ожиданье весны
Мы немного раскисли:
Видим грустные сны,
Гложут глупые мысли.
А признаться в любви
Слов, увы, не хватает!
Так давай помолчим.
Видишь, снег уже тает?!
Видишь, снег уже тает?!
Видишь, снег уже тает?!
Помолчим!

Не говори мне ни о чем.
Ты просто рядом посиди.
Ты лишь прижмись ко мне плечом
И обижаться погоди

На те случайные слова,
На те печальные глаза,
На то, что кругом голова,
И эта на щеке слеза.

(Б. Вайханский)


Как ночь коротка.
Уже вдалеке
Рассвета рука
Плывет по щеке,
Как лодка, как облака...
И губы твои -
Два легких весла.
И всплеск их таит
Так много тепла.
Как странна эта река,

Где каждый из нас - волна!
И наша ли в том вина,
Что звезды погасли с рассветом над головою?
Лишь наших сердец огни,
Не гаснут они одни,
Когда ты со мной, любимая, рядом со мною.

И слово "люблю"
Плывет над землей,
Как медленный блюз,
Как пенный прибой...
И сердца слышится стук,
И пальцы уснут
На сонном плече,
И будет замкнут
В скрипичном ключе
Рассвет - наш вестник разлук.

И утро, в который раз,
Отступит еще на час,
Чтоб были мы вместе с тобою, только с тобою,
И ляжет в ладонь рука,
И будет бежать река,
И будем мы в ней волною, но только одною.

(Б. Вайханский)

О чем молчишь ты снова?
О чем грустишь ты, душенька?
Скажи мне хоть пол слова,
А я послушаю послушненько.

Ведь есть слова такие разные,
Ужасные, прекрасные,
Великие, безликие,
А мы все безъязыкие
Великие, безликие,
А мы все безъязыкие.

Слова-то у людей несметны.
Хитры они и укоризненны.
Наградой они нам посмертной,
А вот мученьем они нам
Пожизненным.

Но как же вам без них темно, сердца!
Как душно вам, как тесно вам,
Но снова произносятся
Не те слова, не те слова.
Но снова произносятся
Не те слова, не те слова.

О чем бы ни спросил бы,
За чем-бы вдруг да не разжал б уста,
Опять дежурное спасибо,
Затем резервное пожалуйста.

И все в ресничках мокренько,
И все на сердце душненько.
Ни шепота, ни отклика:
Чего ж ты хочешь, душенька?
Ни шепота, ни отклика:
Чего ж ты хочешь, душенька?

Неужто ль разговоры
Тебя, брат, не пресытили?
Опять весь мир вокруг - актеры,
А мы с тобой - простые зрители.

И кто-то там, уже другой, над сценою
Давно пропел мой слова дрожащие
О том, как я люблю тебя, бесценная,
Люблю тебя, дражайшая.

М.Щербаков

Божественной субботы
Хлебнули мы глоток,
От празденств и работы
Укрылись на замок.
Ни суетная дама,
Ни улиц мельтешня,
Нас не коснутся, Зяма,
До середины дня.

Как сладко мы курили,
Как-будто в первый раз,
На этом свете жили,
И он сиял для нас.
Еще придут заботы,
Но главное в другом.
Божественной субботы
Нам терпкий вкус знаком.

Уже готовит старость
Свой неизбежный суд.
А много ль нам досталось
За жизнь таких минут.
На шумном карнавале
Торжественных невзгод
Мы что-то не встречали
Божественных суббот.

Ликуй, мой друг сердечный,
Сдаваться не спеши,
Пускай течет он, грешный,
Неспешный пир души.
Дыши, мой друг, свободой,
Кто знает, сколько раз,
Еще такой субботой,
Божественной субботой,
Наш век одарит нас.


(Б.Окуджава)

В час, когда моя грусть меня тянет в просторы скитаться
Огоньком чуть заметного счастья средь будничных дней,
Я себя представляю легендой – Летучим Голландцем,
Потерявшим свой дом, своё имя и старых друзей...

От него отвернулись давно и успех, и везенье!
Только чёрная слава, как пена, плывёт за кормой...
Но пророчество есть, что любовь ему будет спасеньем!..
И я слышу мольбу его этой любви неземной.

...Мне нужна твоя грусть, что витает над тайной заката
И звездою вечерней с небес улыбается мне,
И желанье любви, проронённое в землю когда-то,
Но цветущее красными розами только во сне!..

И я чувствую волю стихии бескрайнего моря,
То о штиль разбиваясь мечтой, то взвиваясь в штормах,
Каждый миг, как Голландец, надеясь, что где-нибудь вскоре
Я увижу руки её тонкой приветливый взмах...

И хоть редка земля, верю я, что найду свою Сенту,
Для которой святыня с рождения имя моё,
Ожидающую, как и я, нашей встречи момента!..
И иссякнет проклятье, и смолкнет тогда вороньё.

...Мне нужна твоя грусть, что витает над тайной заката
И звездою вечерней с небес улыбается мне,
И желанье любви, проронённое в землю когда-то,
Но цветущее красными розами только во сне!..

Спит Гавана, спят Афины,
cпят осенние цветы.
В Черном море спят дельфины,
в Белом море спят киты.
И подбитая собака
улеглась под сонный куст,
и собаке снятся знаки Зодиака,
сладковатые на вкус.

Та-ра-рам-па, гаснет рампа,
гаснет лампа у ворот.
День уходит, ночь приходит,
все проходит, все пройдет.
Путь не длинный, не короткий,
посвист плетки, запах водки,
кратковременный ночлег,
скрипы сосен корабельных,
всхлипы песен колыбельных,
дальний берег, прошлый век...

И висит туман горячий
на незрячих фонарях.
И поет певец бродячий
о далеких островах,
о мазуриках фартовых,
о бухарской чайхане,
и о грузчиках портовых,
и немного обо мне.

И о том, что кто-то бродит,
ищет счастье - не найдет.
и о том, что все проходит,
все проходит, все пройдет...
Век прошел; у нас все то же.
Ночь прошла, прошел прохожий,
путник дальше захромал,
смолк певец, ушла собака...
Только знаки Зодиака
да дождинок бахрома.

Ночь уходит, день приходит,
все проходит, все проходит...

М.Щербаков

Не сольются никогда зимы долгие и лета.
У них разные привычки, и совсем несхожий вид.
Неизменно на земле две дороги, та, и эта -
Та - натруживает ноги, эта сердце бередит.

Эта женщина в окне, в платье розового цвета,
Утверждает, что в разлуке невозможно жить без слез.
Потому что у нее две дороги, та и эта -
Та - прекрасна, но напрасна. Это видимо всерьез.

Хоть разбейся, хоть умри - не найти верней ответа,
И куда бы наши страсти нас с тобой не завели,
Неизменно впереди две дороги, та и эта -
Без которых невозможно, как без неба и земли.

Эта женщина в окне, в платье розового цвета,
Утверждает, что в разлуке невозможно жить без слез.
Потому что у любви две дороги, та и эта -
Та - прекрасна, но напрасна. Это видимо всерьез.

(Б. Окуджава)

Собираются друзья, и в каком-то помещеньи
Начинается рассказ, кто где был, а кто есть кто...
Дорогие мужики, я прошу у вас прощенья,
Я сначала вспомню вас, о себе скажу потом.
О себе скажу потом...

Вот один вернулся в дом из далекой теплой дали,
Вот другой при бороде, ну а третий снял ее,
А вон тот пошел наверх, а тому квартиру дали,
Ну а этому никак не обломится жилье,
Не обломится жилье...

Круговертье будних дней наложило отпечатки,
И не так уже легки на подъем отцы-мужья.
Но под вывескою лет та же юность без оглядки,
То же братство, та же кровь, та же славная семья,
Та же славная семья...

Я вас вспомнил, а теперь о себе хочу напомнить :
Я, конечно же, не тот, да и вы уже не те...
В чем-то жестче стал и злей-то начал экономить,
Нет, конечно не в деньгах, а, наверно, в доброте,
А, наверно, в доброте...

Принимая на себя от судьбы в упор штрафные,
Зарываясь носом в грязь от подножек на бегу,
Я твержу себе, что есть измерения иные,
И, пока они во мне, что-то я еще могу,
Что-то я еще могу...

Забываю, хоть и жаль, я какие-то детали,
Уж не вспомню что, кому и когда, зачем сказал,
Но живет и будет жить ощущение печали,
Той, что за руку берет и уводит,
И уводит на вокзал.

Так давайте ж говорить, кто где был и чем отмечен,
Так давайте ж песни петь, все отбросив, до утра,
Чтоб осталась навсегда в нашем сердце эта встреча,
Чтоб вернулась хоть на миг нашей юности пора...
Нашей юности пора...

(Л. Сергеев)

скоро праздник, скоро чудо -
Старый мир, как старый год
Пропадет, но откуда
Новый год придет?

Старые сказки слушайте, дети,
Старые маски, люди, наденьте.
Старой любви по новой цене
Так не хотелось мне.

Как опозданий всех новых решений,
Прямых попаданий по новым мишеням,
И нет утешенья.

Снег спиралью кружит вьюга,
Разделив на части две:
Большей частью - по кругу,
Меньшей частью - вверх.

Новые сказки слушайте, дети,
Новые маски, люди, наденьте.
Новой любви по старой цене
Так не хотелось мне.

Сколько в небе капель света,
Аж захватывает дух!
Только наша планета
Лучше новых двух.

Сложить могу правдивую сказку,
Со зла благую сорвать маску,
Но всех подлецов на смерть осудить
Я не могу один.

Останься хоть тенью, хоть ветром,
Хоть облаком над головой,
Далеким несбыточным светом,
Простой придорожной травой...

Будь самой мучительной болью -
Такой, что не в силах вдохнуть,
Но только будь рядом со мною.
Ты слышишь?! Пожалуйста, будь!

Такая ничтожная малость
Вся жизнь - как дыханье одно.
Ах, только б надежда осталась!
А большего мне не дано.

Владея звездой голубою -
Кусочком земного огня,
Позволь мне быть рядом с тобою
Всю жизнь - до последнего дня!

(Б. Вайханский)

Давай с тобой поговорим
О том, что нами не забыто,
О том, что временем пробито...
Давай с тобой поговорим.

Давай, мы вместе посидим
В тиши свечи, забыв о мести.
Мы так давно не были вместе...
Давай с тобой поговорим!

Давай погасим две свечи.
И ссоры прошлого потушим.
Нам этот вечер очень нужен...
Давай с тобой поговорим.

Давай с тобой поговорим
О том, что нами не забыто,
О том, что временем пробито,
О той покинутой любви.

Этой женщине дай, Всевышний,
Больше неба над головою.
Два крыла будут ей не лишни.
И любви подари ей вволю.

Обогрей ее вешним светом,
Сохрани ее от простуды...
У нее сил, наверно, нету.
Почему же она - повсюду?

Словно тоненькая былинка,
Кареглазая, как виола,
И открытая, как улыбка
С чуть таинственным ореолом...

Ей быть надо за все в ответе.
Помоги же ей в этом, Боже!
Но на хрупкие плечи эти
Не клади непосильной ноши.

Все летит по дороге звездной,
Не успев подвести ресницы,
Лишь бы было еще не поздно,
Лишь бы только с пути не сбиться.

Словно тоненькая былинка,
Кареглазая, как виола,
И открытая, как улыбка
С чуть таинственным ореолом...

(Б. Вайханский)

На далеком севере
Бродит рыба-кит,
А за ней на сейнере
Ходят рыбаки.

Нет кита, нет кита,
Нет кита, не видно,
Вот беда, вот беда,
До чего обидно!

Как-то ночкой черною
Вышел капитан,
И в трубу подзорную
Ищет он кита:

"Нет кита, нет кита,
Нет кита, не видно,
Вот беда, вот беда,
До чего обидно!"

Как-то юнга Дудочкин
Бросил в море лот,
И на эту удочку
Клюнул кашалот.

Вот и кит - но что за вид:
Только ребра видно,
Фу, какой - худой такой!
До чего обидно!..

На далеком севере
Бродит рыба-кит,
А за ней на сейнере
Ходят рыбаки.

Ю.Ким