Мега-лирическая статья о Тайсоне...
Исповедь каннибала. Майк Тайсон в роли графа Монте-Кристо.
Цитата:
Исповедь каннибала. Майк Тайсон в роли графа Монте-Кристо.
Цитата:
Почему в качестве места для своих тренировок перед поединком, который состоится 30 июля, он выбрал именно Феникс в штате Аризона? Майк Тайсон суеверен. Он верит в приметы. Он все еще надеется на то, что возродится, как сказочная птица, и вновь опояшет себя золотым чемпионским поясом.
Тайсон, который после того, как откусил пол-уха у бедняги Холифилда, получил неофициальный титул каннибала — единственный в мире бокса. Он каннибал особого рода. Он начитанный каннибал. Тайсон читает с такой же энергией, с какой тратит деньги и сокрушает людей — на ринге и на улице. Читает он все подряд и без разбора: Маркса и Толстого, Мао Цзедуна и Достоевского, Гомера и Дюма... Сейчас его фаворит — Александр Дюма-отец, а любимая книга этого автора — “Граф Монте-Кристо”. Майк читает активно, идентифицируя себя с героями книг, пытаясь “делать жизнь” с них. “Я люблю классиков! — гордо провозглашает он. — Я сам классик!”
Майк идентифицирует себя с графом Монте-Кристо. “Я Эдмонд Дантес бокса”, — говорит он. Дал ему почитать эту книгу легендарный Кас Д’Амато — его первый тренер и второй отец, пытавшийся сделать его чемпионом и спасти от тюрьмы. Первое ему удалось. Но второе оказалось выше его сил. Сейчас, спустя много лет, Тайсон вновь вспомнил графа Монте-Кристо.
Недавно ему исполнилось 38 лет. За его плечами — удивительная карьера боксера, насильника, заключенного; карьера мультимиллионера, ставшего банкротом и нищим. Когда Майк небрит (а чаще всего он ходит небритым), поседевшие пятна щетины на подбородке выдают его возраст — мафусаилов для активного боксера. Последний раз он выходил на ринг более полутора лет назад. И вот сегодня он вновь проскользнет под канатами ринга, где его будет ожидать Дэнни Уильямс, английский боксер из города Брикстон. Бой состоится в Луисвилле, штат Кентукки.
Майк Тайсон говорит, что на ринге в ходе поединка он будет непрестанно повторять про себя “одиннадцать слов Эдмонда Дантеса”, и они помогут ему победить. Что это за мифические слова? Звучат они так: “Не лишайте меня моей ненависти. Это все, что у меня осталось!” Произносит он эти слова с усмешкой, хотя и недоброй. Усмешка обнажает ряд золотых зубов Майка. Пожалуй, это золото — не Дантеса, а дантиста — единственное богатство, оставшееся у него. Канули в бездонную долговую яму его виллы, его коллекции дорогих автомашин, драгоценности и три тысячи голубей (Майк был заядлым голубятником).
Исчезли нахлебники и прихлебатели, подававшие ему утром в постель завтрак на расстеленной шубе из сибирского соболя. Страшно сказать: Майк умудрился профукать $400 млн., заработанных кулаками и кровью. В августе прошлого года он объявил себя банкротом. Сейчас его долги составляют $23 млн., и кредиторы клацают зубами.
Впрочем, долги, подобно ненависти, мотивируют Тайсона. Именно они гонят его на ринг в 38 лет. В интервью Майк говорил: “Когда у меня были деньги, я вел себя как животное. Я был предельно воинственным, предельно сварливым, абсолютно ни с чем и ни с кем не считающимся. Я отнюдь не был “приятной личностью”. Покупать виллы и машины совсем не означает, что ты знаешь цену деньгам. Я потерял все. Моя жизнь прошла абсолютно даром”. И в самом деле: в документах о банкротстве говорится, что за прошлый год он зарабатывал всего лишь несколько (!) долларов в месяц. Согласно документам о банкротстве, Тайсон с 1998 г. раздал более одного миллиона людям, которых он вообще не знал, включая меховые шубы стоимостью в $82 тыс. “Я был безответственно доверчив к людям всю мою жизнь, — говорит Майк. — Сейчас я пытаюсь обуздывать себя. Это то, чего я никогда раньше не делал”.
Смирение “нового” Майка Тайсона и впрямь удивляет. Бывший миллионер сам выносит мусор из дому по вторникам и пятницам. Живет он сейчас со своим двухлетним сыном Мигуелем и его матерью в отеле, где он готовится к поединку. “Уроки жизни бесценны, — говорит он. — В мире нет такого количества денег, чтобы купить приобретенный мною опыт. Один из жизненных уроков состоит в том, что я больше никому и никогда не буду доверять. Для того чтобы доверять другим, сначала надо доверять самому себе. Когда я был молод, я не верил в себя, а верить в себя, значит, иметь чувство ответственности”.
Майк тренируется в Центральном боксерском клубе Феникса, где стоит удушливая жара. Его тренер Фредди Роач утверждает, что финансовые затруднения и обретенное им чувство ответственности сделали из Тайсона совершенно иного бойца.
Ныне “каннибал” все больше увлекается самоанализом. Однажды Майк признался консилиуму психиатров, что он полностью лишен чувства собственного достоинства и тем не менее обладает самым большим ego на планете. Он говорит, что не знает, какая он в сущности личность, и одновременно — что знает себя слишком хорошо. Даже татуировки, украшающие его тело, носят двойственный характер. С одной стороны — портрет американского негра-теннисиста Артура Эша, а с другой — председателя Мао! Главные схватки Тайсона, считает он, происходят не на ринге, а в его душе: “Все, что произошло со мной, имеет свои резоны, но я пока не знаю, в чем они заключаются. Сейчас я как бы нахожусь в ссылке и занимаюсь новым открытием самого себя”.
И тут Майк вновь вспоминает одиннадцать слов Эдмонда Дантеса о ненависти. Но если ненависть — это все, что у него осталось, то дела его плохи. Толпе нужен Майк Тайсон, нокаутирующий противника или хотя бы откусывающий у него какие-то части тела. Короче — каннибал. Майк Тайсон — психоаналитик-самоучка толпе не интересен и не нужен. Когда гладиатор становится фрейдистом, толпа освистывает его и гонит с арены, а в худшем случае опускает большой палец вниз, что означает смертный приговор рабу.
Затравленный хищник старается вырваться из западни. Затравленный Тайсон, наоборот, рвется в западню — на ринг. Но на нем он будет отбиваться не столько от англичанина-боксера, сколько от своих американских кредиторов. Это будет неравная схватка, в которой Тайсону никогда не победить, несмотря на кулаки-кувалды и даже золотые зубы...
Граф Монте-Кристо торжествует только в романе.
Мэлор Стуруа, Московский Комсомолец
30 июля 2004
