» Тексты любимых песен

В лесу
Альфред Солянов

Может быть, по грибы.
Может быть, по веселье.
Повороты тропы,
Приворотное зелье.
Пахнет сумрак вершин
И смолою, и мятой,
В паутине седин
Спит орешник горбатый.

Старый пень без колец -
Ему молодость снится.
И под чёрный чепец
Прячет песни синица.
Над ромашкой пчела
Осторожно колдует.
Два прозрачных крыла
С тихим солнцем рифмует.

Созревает звезда
Между веток рябины,
Чтоб упасть у куста
Перемревшей малины.
И бормочет овраг,
Опоённый ольхою.
Шелестит у коряг
Ручеёк шелухою.

А на шляпке гриба -
Две сосновых иголки...
Навязала тропа
Сто петель втихомолку.
Нету счёта шагам,
Ни годам и ни листьям,
Если ходишь к друзьям
Просто так, без корысти.

Lumen - Свобода
    
Это как будто сердце в тиски
Как будто за миг побелели виски
Как будто на тебя накатила усталость
И от тебя самого ничего не осталось

Как будто был голос но связки порвались
Как будто мечта унеслась быстро ввысь
Когда у тебя отбирают свободу
Остается лишь ненависть ненависть ненависть

Я задыхаюсь мне все теснее с каждым годом
Я широко раскрыл глаза но не могу найти свободу

За свободу можно второй раз родиться
Сдохнуть тысячу раз но не опуститься
Бороться и драться проиграть но не сдаться
Идти много лет но все же добраться

Шагая один или братья по разуму
Тебе повторяют все время: держись!
Но когда у тебя ее отбирают
Остается лишь ненависть ненависть ненависть

Я задыхаюсь мне все теснее с каждым годом
Я широко раскрыл глаза но не могу найти свободу

Мой сосед объездил весь Союз.
Что-то ищет, а чего - не видно!
Я в дела чужие не суюсь,
Но мне очень больно и обидно.

У него на окнах - плюш и шелк,
Баба его шастает в халате.
Я б в Москве с киркой уран нашел
При такой повышенной зарплате.

И сдается мне, что люди врут:
Он нарочно ничего не ищет.
Для чего? Ведь денежки идут -
Ох, какие крупные деньжищи!

А вчера на кухне ихний сын
Головой упал у нашей двери
И разбил нарочно мой графин.
Я - папаше счет в тройном размере!

Ему, значит, рупь, а мне - пятак?
Пусть теперь мне платит неустойку.
Я ведь не из зависти, я - так,
Ради справедливости - и только.

Ничего, я им создам уют -
Живо он квартиру обменяет.
У них денег - куры не клюют,
А у нас - на водку не хватает.

Владимир Высоцкий

На Печоре, на Печоре, на Печоре...
Альфред Солянов

На Печоре, на Печоре, на Печоре
Коньяку достать легко, как семгу в море.
Ну а семга не дороже коньяка
У Ильи, что миллионщик с маяка.

Холодна же ты, печорская сторонка,
Горяча же ты, печорская девчонка.
Погубили твою душеньку леса
И осипшие от спирта голоса.

У тебя любому место есть под шубкой,
И считаешься ты лучшей сучкорубкой,
Вдоволь семги ешь, коньяк армянский пьешь
И не хуже чем правительство живешь.

Вам бы с Сапкой повстречаться надо было,
Сапку жизнь под зад коленом тоже била.
Двадцать лег не может паспорта сменить
И по прозвищу он Падло, стало быть.

Он теперь в Ухту с деньгами приезжает,
Семь машин его по городу катают –
В первой шапка, в третьей шуба, а в седьмой
Работяга Сапка Падло отпускной.

Сквозь глаза его, как сквозь графин хрустальный,
Двадцать лет затылок светится печальный.
Ах, Печора, ты, Печора, вольный край,
На костях твоих построили мы рай.

Lumen - Детки

Маленькой девочке страшно одной
И никто почему-то не спешит домой
И она выбегает в поезд и выще
Маленькая девочка одна на крыше

Многоэтажки застывший парад
И сквозь них на встречу рвётся закат
Он дарит ей немного жалкого тепла
И это так нужно ведь она так ждала

Маленькие дети на крышах домов
Всех улиц районов кварталов городов
Тянут руки к солнцу ловят тепло
Но вот это солнце растворившись ушло

Маленькие дети спешат по домам
Встречают там пап встречают там мам
Маленькая девочка ну где ты была
Ну как им объяснить что не хватает тепла

Как объяснить что их дом и работы
Настоящая жизнь лишь по субботам
Это не та жизнь которую надо
Мама я хочу чтоб ты всегда была рядом

Маленькие дети на крышах домов
Всех улиц районов кварталов городов
Тянут руки к солнцу ловят тепло
Но вот это солнце растворившись ушло

Маленькой девочке страшно одной
И никто почему-то не спешит домой
И она выбегает в поезд и выще
Маленькая девочка одна на крыше

Многоэтажки застывший парад
И сквозь них на встречу рвётся закат
Он дарит ей немного жалкого тепла
И это так нужно ведь она так ждала

Маленькие дети на крышах домов
Всех улиц районов кварталов городов
Тянут руки к солнцу ловят тепло
Но вот это солнце растворившись ушло

Мне этот бой не забыть нипочем,
Смертью пропитан воздух,
А с небосклона бесшумным дождем
Падали звезды.
Вон снова упала, и я загадал:
"Выйти живым из боя!"
Так свою жизнь я поспешно связал
С глупой звездою.
Я уж решил: миновала беда,
И удалось отвертеться,
Но с неба свалилась шальная звезда
Прямо под сердце.
Нам говорили: "Нужна высота,
И не жалеть патроны!"
Вон покатилась вторая звезда
Вам на погоны.
Звезд этих в небе как рыбы в прудах
Хватит на всех с лихвою.
Если б не на смерть, ходил бы тогда
Тоже героем.
Я бы звезду эту сыну отдал,
Просто, на память.
В небе висит, пропадает звезда:
Некуда падать

Владимир Высоцкий

На пиратском корабле...
Альфред Солянов

На пиратском корабле
Был переполох –
Старый пес на костыле
Капитан подох.

И под смех волков морских,
Как под рев химер,
Капитаном стал у них
Юный пионер.

Прекратился тарарам
На загривке волн.
Всех пиратов по утрам
Будит звонкий горн.

Щетку в зубы будто нож,
За борт крепкий ром.
Саблю – что с нее возьмешь –
Сдай в металлолом.

И не грабит богачей
Ни один пират.
На посудине своей
Речи говорят.

А когда весь пыл пройдет.
Стихнет шум и гам,
Пионер корабль ведет
К светлым берегам.

Но полезные дела
Могут уморить,
И команда удрала
Крепкий ром варить.

С черной меткой на челе
От тоски спились.
Так пираты на земле
Все перевелись.

Мой черный человек в костюме сером!..
Он был министром, домуправом, офицером,
Как злобный клоун он менял личины
И бил под дых, внезапно, без причины.

И, улыбаясь, мне ломали крылья,
Мой хрип порой похожим был на вой,
И я немел от боли и бессилья
И лишь шептал: "Спасибо, что живой".

Я суеверен был, искал приметы,
Что мол, пройдет, терпи, все ерунда...
Я даже прорывался в кабинеты
И зарекался: "Больше - никогда!"

Вокруг меня кликуши голосили:
"В Париж мотает, словно мы в Тюмень,-
Пора такого выгнать из России!
Давно пора,- видать, начальству лень".

Судачили про дачу и зарплату:
Мол, денег прорва, по ночам кую.
Я все отдам - берите без доплаты
Трехкомнатную камеру мою.

И мне давали добрые советы,
Чуть свысока похлопав по плечу,
Мои друзья - известные поэты:
Не стоит рифмовать "кричу - торчу".

И лопнула во мне терпенья жила -
И я со смертью перешел на ты,
Она давно возле меня кружила,
Побаивалась только хрипоты.

Я от суда скрываться не намерен:
Коль призовут - отвечу на вопрос.
Я до секунд всю жизнь свою измерил
И худо-бедно, но тащил свой воз.

Но знаю я, что лживо, а что свято,-
Я это понял все-таки давно.
Мой путь один, всего один, ребята,-
Мне выбора, по счастью, не дано.

Владимир Высоцкий

Тайланд - Как Такеши Китано

Дыхание, твое дыхание.
Мое задание – запомнить стук дождя.
Прощание, твое прощание.
Мое молчание взрывает города.

Припев.
И когда, наконец-то, мы станем чуть ближе,
Я вручу тебе Оскар, как лучшей актрисе,
Я не так знаменит, как Такеши Китано.
Но когда, наконец-то, мы станем чуть ближе,
Я вручу тебе Оскар, как лучшей актрисе,
Позавидует мне сам Такеши Кита-Но!
Ничто, не случайНо!
И я так отчаянНо!
Ищу тебя уже давНо!
Но!
Ничто не случайно.
И я так отчаянно
Люблю тебя уже давно!

Признания, мои признания,
Как осознание начала и конца.
Старания, мои старания,
Как расставание слезинки и лица.

Припев(x2).

Садко
Альфред Солянов

На яровчатых гуслях играет Садко,
И танцует царевна Чернава.
Берег так далеко, берег так высоко,
Что бежать не имеет он права.

Трепыхается солнце в соленых волнах
И о черные днища дробится.
Про Чернаву Садко что-то шепчет монах
И на берег велит возвратиться.

Корабли над Садко жемчуг скатный везут.
Красным золотом бочки набиты.
А монах шепелявит про бесовский блуд.
Про отчизну с разбитым корытом.

А жена у Садко любит жемчуг сладко,
На поминках его веселится.
И былинников мудрых на деньги Садко
Заставляет плести небылицы.

И церкву в честь Садко ставит бойкий монах,
Клобуком свою плешь прикрывая.
Трепыхается солнце в соленых волнах,
Гулко в днища судов ударяя.

Жить с Чернавой Садко повелела судьба,
Ох, и будет любить он Чернаву.
Так Чернава тиха, так Чернава слаба,
Что бежать не имеет он права.

Lumen - Другой мир

В этом мире тишина и сверкающий покой.
Всё здесь дышит и живёт чистотой и простотой.
Этот мир живёт без злобы, без вранья который год.
Беда стучится в его двери постоит и отойдёт.

Я любуюсь этим миром: он всё прекрасней с каждым с днём.
Если б можно было выбрать, я хотел бы жить лишь в нём.

В этом мире есть любовь, всё завязано на ней.
Она самый главный смысл, она мера всех вещей.
Я не придумал этот мир, и он не спрятан от людей,
Но его не замечают, о нём не слышно новостей.

Я любуюсь этим миром: он всё прекрасней с каждым с днём.
Если б можно было выбрать, я хотел бы жить лишь в нём.

Как жаль, что размеры этого мира - твоя маленькая квартира.
Как жаль, что размеры этого мира - твоя квартира...

Я любуюсь этим миром: он всё прекрасней с каждым с днём.
Если б можно было выбрать, я хотел бы жить лишь в нём.

Гагиждеби
Альфред Солянов

Гураму Тугуши,
открывшему мне Тбилиси.

Наверное, нет правды на земле.
Наверное, ее нет и на небе.
Мчит наша правда, как пастух в седле,
Меж небом и землею. Гагиждеби.

Пусть фарисей на свадьбе без вина
Потеет словно поп на постной требе.
Пусть наш бурдюк не жалует казна -
Шампур вошел в курдюк ей. Гагиждеби.

Мир тем, кто вырубал наш виноград.
Мир тем, кто гадил в нашем старом склепе.
Боится сатана забрать их в ад,
Нам так их жаль, что просто гагиждеби.

Пускай лавины рушатся на нас.
Мы с наших гор не подадимся в степи.
В родном дому твои рука и глаз
Боль претворяют в радость. Гагиждеби.

Молчит священный колокол не зря.
Жив Агнец Божий в солнечном вертепе.
Помолимся, ни с кем не говоря,
И нам воздается так, что гагиждеби.

Как солнце, преломи, мой друг, лаваш.
Крупинки соли во вселенском хлебе,
Мы выстояли в царстве вечных краж.
Наш дух блажен и нищ. О, гагиждеби.

Умолкни, ангел, пусть грузин поет,
Не золоти на смертных чьи-то цепи.
Пока грузин поет, земля живет,
А сколько жить еще ей - гагиждеби.

Наверное, нет правды на земле.
Наверное, ее нет и на небе.
Мчит наша правда, как пастух в седле,
Меж небом и землею. Гагиждеби.

Вот послал господь родителям сыночка:
Люльку в лодку переделать велел,-
Мореплаватель родился одиночка -
Сам укачивал себя, сам болел...

Не по году он мужал - по денечку,
И уже из колыбели дерзал:
К мореплаванью годился в одиночку,
Из пеленок паруса вырезал.

...Прямо по носу - глядите!- то ли бочка,
То ли яхта, то ли плот, то ли - нет:
Мореплаватель, простите, одиночка
Посылает вам мудреный привет!

Ой, ребята, не к добру проволочка!
Сплюньте трижды все, кто на корабле:
Мореплаватель на море одиночка -
Вроде черного кота на земле!

"Вы откуда - отвечайте нам, и точка,-
Не могли же вы свалиться с небес?!
Мы читали, что какой-то одиночка
В треугольнике Бермудском исчез..."

"Это утка, это бред - все до строчки!-
И простите, если резок и груб,-
Я там плавал, извините, в одиночку:
Он совсем не треугольник, а - куб!

Были бедствия - посуда на кусочки!
Била Бетси - ураган - все подряд,-
Мореплаватели нынче - одиночки -
Из летающих тарелок едят!.."

Вот добавил он в планктон кипяточку...
Как орудует: хоть мал, да удал!
Глядь - и ест деликатесы в одиночку,-
А из нас - таких никто не едал.

И поведал он, что пьет он по глоточку,
Чтоб ни капли не пропасть в бороде,-
Мореплаватель, простите, в одиночку
Философию развел на воде.

"Не искусственную ли оболочку
Вы вокруг себя, мой друг, возвели?
Мореплаванью, простите, в одиночку
Наше общество предпочли?"

Он ответил: "Вы попали прямо в точку!
Жаль, на суше не пожать вам руки:
В море плавая подолгу в одиночку,
Я по вас затосковал, моряки!"

Мы, услыша что-нибудь, сразу - в строчку,
Мы, завидя что-нибудь,- в негатив!
Мореплавателя сняли, одиночку,
В фотографию его превратив.

Ах, побольше б нам немного юморочку!-
Поскучнели, отрешась от земли,-
Мореплавателя - брата - одиночку
Мы хотя бы как смогли развлекли!

Так поменьше им преград и отсрочек,
И задорин на пути, и сучков!
Жаль, что редко их встретишь - одиночек,-
Славных малых и таких чудаков!

Владимир Высоцкий

Аквариум - В поле ягода насегда

20 лет - маленький срок
20 лет я слушаю рок
Слегка облысел и слегка занемог,
Немного оглох но я слушаю рок

Новая волна - пошла она ...
Я рок-человек - что мне она
У нас не глубинка, у нас глубина
И никакая волна не доходит до дна

Это не беда, это не беда
Это не беда, это не беда
В поле ягода навсегда
В поле ягода навсегда

Эгей, что я слышал вчера!
По радио раньше одна мура
А здесь пластинка Пинк Флойда "Стена"
Мы победили! Ура!

У нас жизнь - право, во!
По телевизору Status Quo
И если мы доживем до седин
Нам покажут Deep Purple и Zeppelin

Это не беда, это не беда
Это не беда, это не беда
В поле ягода навсегда
В поле ягода навсегда

20 лет - ерунда
Но сколько мастерства мне дали года
Не играй я на гитаре а стой у станка -
Мне давно бы дали ветерана труда

Еще немного и сбудется мечта
И наши люди займут места
И под страхом лишенья рук или ног
Мы все будем слушать один только рок

Это не беда, это не беда
Это не беда, это не беда
В поле ягода навсегда
В поле ягода навсегда

В который раз лечу Москва - Одесса,
Опять не выпускают самолет.
А вот прошла вся в синем стюардесса, как принцесса,
Надежная, как весь гражданский флот.
Над мурманском ни туч, ни облаков,
И, хоть сейчас, лети до Ашхабада.
Открыты Киев, Харьков, Кишинев
И Львов открыт, но мне туда не надо.
Сказали мне: - сегодня не надейся,
Не стоит уповать на небеса.
И вот опять дают задержку рейса на Одессу -
Теперь обледенела полоса.
А в Ленинграде с крыши потекло,
И что мне не лететь до Ленинграда?
В Тбилиси - там все ясно, там тепло,
Там чай растет, но мне туда не надо.
Я слышу, ростовчане вылетают,
А мне в Одессу надо позарез.
И надо мне туда, куда три дня не принимают
И потому откладывают рейс.
Мне надо, где сугробы намело,
Где завтра ожидают снегопада.
Пусть где-нибудь все ясно и тепло,
Там хорошо, но мне туда не надо
Отсюда не пускают, а туда не принимают,
Несправедливо, муторно, но вот
Нас на посадку скучно стюардесса приглашает,
Доступная, как весь гражданский флот.
Открыли самый дальний закуток,
В который не заманят и награды.
Открыт закрытый порт Владивосток,
Париж открыт, но мне туда не надо.
Взлетим мы, распогодится, теперь запреты снимут,
Напрягся лайнер, слышен визг турбин.
Сижу, как на иголках, а вдруг опять не примут,
Опять найдется множество причин.
Мне надо, где метели и туман,
Где завтра ожидают снегопада.
Открыты Лондон, Дели, Магадан,
Открыли все, но мне туда не надо.
Я прав, хоть плачь, хоть смейся,
Но опять задержка рейса,
И нас обратно к прошлому ведет,
Вся стройная, как "Ту",
Та стюардесса мисс Одесса,
Похожая на весь гражданский флот.
Опять дают задержку до восьми,
И граждане покорно засыпают...
Мне это надоело, черт возьми,
И я лечу туда, где принимают

Владимир Высоцкий

Военторг
Альфред Солянов

Над входом в каменной кольчуге
Два древних воина стоят.
Под ноги воинам пичуги,
Как на насест, садятся в ряд.

Сжимает молодой секиру,
Старик бородку теребит.
Перебесились птицы с жиру,
Поганят шлем, поганят щит.

Щиты в наш век не помогают,
Не нужно никому секир.
Привычно целый мир втыкает,
Как в сердце меч, сухарь в кефир.

И смотрят воины без гнева -
Не то еще пришлось видать, -
Как мир работает налево
И обретает благодать.

И только им двоим поститься
И вниз в безмолвии смотреть,
Где под ногами бродят птицы,
Где невозможно умереть.

Ах, птицы, птицы, неужель мы
Не запретим вам верещать?
Так прекратите, птицы-шельмы,
Ведь камни могут закричать.

Мосты сгорели, углубились броды,
И тесно - видим только черепа,
И перекрыты выходы и входы,
И путь один - туда, куда толпа.

И парами коней, привыкших к цугу,
Наглядно доказав, как тесен мир,
Толпа идет по замкнутому кругу -
И круг велик, и сбит ориентир.

Течет под дождь попавшая палитра,
Врываются галопы в полонез,
Нет запахов, цветов, тонов и ритмов,
И кислород из воздуха исчез.

Ничье безумье или вдохновенье
Круговращенье это не прервет.
Но есть ли это - вечное движенье,
Тот самый бесконечный путь вперед?

Владимир Высоцкий

Нам с первого шага...
Альфред Солянов

Нам с первого шага
Основу дала
Заученность блага –
Предвестие зла.

Квартир коммунальных
Тоскующий бред.
Речей поминальных
Мерцающий свет.

Где в сломанном твисте.
Скользя на полу,
Подобие истин
Лопочет в углу.

И ливень ликуя
Летит в колобродь.
Удар поцелуя
В созревшую плоть.

Где рубища роскошь
Суровый орган
Стегает наотмашь
В толпе каторжан.

И вечность стекает
В оплыве локтей.
А глаз затихает
Под всплеском плетей.

Из праха знамений
Восходит на крест
Надежда сомнений,
Сомненье надежд.

И пахарь эпохи
Вновь сеять готов
Пахучие крохи
Несбывшихся снов.

Муру на блюде доедаю подчистую.
Глядите, люди, как я смело протестую!
Хоть я икаю, но твердею, как Спаситель,
И попадаю за идею в вытрезвитель.

Вот заиграла музыка для всех -
И стар и млад, приученный к порядку,
Всеобщую танцуют физзарядку,-
Но я - рублю сплеча, как дровосек:
Играют танго - я иду вприсядку.

Объявлен рыбный день - о чем грустим!
Хек с маслом в глотку - и молчим, как рыбы.
Не унывай: хек семге - побратим...
Наступит птичий день - мы полетим,
А упадем - так спирту на ушибы!

Владимир Высоцкий

Климентовский собор

В Москве на улице Пятницкой под Климентовским собором был расположен общественный туалет.
Альфред Солянов

Наскребли мы рупь и двадцать семь копеек,
Прихватили в диетической стакан.
У собора, где сортир, полно скамеек,
Там и пили мы за здравие армян.

Закусить, конечно, снова было нечем,
Приходилось нюхать хлорку и тэжэ.
Тут из-под земли Маруся нам навстречу,
Где, как крест, глядела в небо буква "Ж".

Я попасть не думал в яблочко-десятку,
Как Громыко, осторожно сделал ход:
Надоела эта, дескать, жизнь в присядку,
Помоги, мол, жить, Марго, наоборот.

Мол, диван-кровать хочу купить супруге,
Да десятки не хватает как назло.
А Марусенька с моей женой подруги,
И нам с другом просто чудом повезло.

Мы в кафе подались к Алке толстозадой,
Напоила нас она за полчаса.
Целоваться лез, но мне она - "Не надо",
Журналисты-де глядят во все глаза.

А в отделе штучном мы обхохотали
Запыленные бутылки коньяка.
Что зубровка зубы скалила в подвале,
Это знали мы с дружком наверняка.

Эх, Марго, Марго, залетная тетеря,
Для чего я про кровать тебе наплел?
Я не верил в Бога, в этот раз поверил
И в собор обман замаливать пошел.

Кепку снял перед порталом для порядку,
Белых женщин в белых креслах увидал,
Верно, Господи, здесь тоже жизнь в присядку
Что ли, я в костел к католикам попал?

Совершил я все же крестное знаменье,
Только женщины вдруг с кресел сорвались.
Я услышал на хорах такое пенье,
Что едва не крикнул им вдогонку "бис!"

Ремеслом архитектурным не владея,
Про себя один вопрос твержу давно:
Где ж мы будем, если всякую идею
Основаньем можно ставить не туда?

Мы бдительны - мы тайн не разболтаем,-
Они в надежных жилистых руках.
К тому же, этих тайн мы знать не знаем -
Мы умникам секреты доверяем,-
А мы, даст бог, походим в дураках.

Успехи взвесить - нету разновесов,-
Успехи есть, а разновесов нет,-
Они весомы - и крутых замесов.
А мы стоим на страже интересов,
Границ, успехов, мира и планет.

Вчера отметив запуск агрегата,
Сегодня мы героев похмелим,
Еще возьмем по полкило на брата...
Свой интерес мы - побоку, ребята,-
На кой нам свой, и что нам делать с ним?

Мы телевизоров понакупали,-
В шесть - по второй глядели про хоккей,
А в семь - по всем Нью-Йорк передавали,-
Я не видал - мы Якова купали,-
Но там у них, наверное - о`кей!

Хотя волнуюсь, в голове вопросы:
Как негры там? - А тут детей купай,-
Как там с Ливаном? Что там у Сомосы?
Ясир здоров ли? Каковы прогнозы?
Как с Картером? На месте ли Китай?

"Какие ордена еще бывают?"-
Послал письмо в программу "Время" я.
Еще полно - так что ж их не вручают?
Мои детишки просто обожают,-
Когда вручают - плачет вся семья.

Владимир Высоцкий

Когда в душе свобода
Альфред Солянов

Не нужно мне пирожных,
Не нужно трюфелей.
Не нужно дам вельможных,
Услады королей.

Я знаю их породу,
Но разве в этом соль?
Когда кругом свобода,
Ты сам себе король.

По мне скучают плетка,
Тюремное окно,
Веселая молодка
Да старое вино.

Не знал запретов сроду,
Заплаты - мой пароль.
Когда кругом свобода,
Ты сам себе король.

А коль война начнется,
Сойдутся короли.
Героем стать придется
С мозоли до сопли.

Пойду в огонь и воду,
Но разве это роль?
Когда кругом свобода,
Ты сам себе король.

Пусть ждет меня решетка,
Пусть ждет меня петля.
Веселая молодка
Пойдет под короля. О-ля-ля!

Подменим мы колоду,
Но разве в этом соль?
Когда в душе свобода,
Ты сам себе король.

И душа и голова, кажись, болит,-
Верьте мне, что я не притворяюсь.
Двести тыщ - тому, кто меня вызволит!
Ну и я, конечно, попытаюсь.

Нужно мне туда, где ветер с соснами,-
Нужно мне, и все,- там интереснее!
Поделись хоть всеми папиросами
И еще вдобавок тоже - песнями.

Дайте мне глоток другого воздуха!
Смею ли роптать? Наверно, смею.
Запах здесь... А может быть, вопрос в духах?..
Отблагодарю, когда сумею.

Нервы у меня хотя луженые,
Кончилось спокойствие навеки.
Эх, вы мои нервы обнаженные!
Ожили б - ходили б как калеки.

Не глядите на меня, что губы сжал,-
Если слово вылетит, то - злое.
Я б отсюда в тапочках в тайгу сбежал,-
Где-нибудь зароюсь - и завою!

Владимир Высоцкий

Варшавские повстанцы
Альфред Солянов

Николаю Городецкому,
участнику Варшавского восстания в 1944 году

Ни звона медалей, ни звона монет.
На сорок повстанцев один пистолет
Да в пыльных подвалах остатки вина.
Кому-то забава, кому-то война.

Законы свободы от века просты -
Чтоб к смерти всегда обращаться на "ты".
Чтоб только во сне лишь сводили с ума
Кого Освенцим, а кого Колыма.

Голодной коровой ревет миномет.
Из двух наших бед кто-то третью плетет.
И справа и слева могильный уют.
На крови славянской медали куют.

Настанет черед твой поверить всерьез,
Что помощь приходит, как дождик в мороз,
Что эхо побед, - как ночные бои, -
Враги не пристрелят, прикончат свои.

Кому отмолчаться, кому заорать,
Кому продаваться, кому умирать.
Зевает над Вислой слепая луна.
Кому-то забава, кому-то война.

Умка и Броневичок — Проблема смешного

Без толку пенять на мир и моду
Без толку валить на чернь и славу
Если ты не нравишься народу,
На тебя трудней найти управу

Тесно под пятой у Ахиллеса
У Христа за пазухою жарко
Много лучше на опушке леса
Или даже на аллее парка

ПР.
Разживись деньгой, купи примочку
Сам себе учитель и начальник
Чем смешней артисту в одиночку,
Тем для современника печальней

Больше счастья я люблю свободу
Или, скажем так, покой и волю
Чем слабей принадлежишь народу,
Тем ты меньше подлежишь контролю

Прыгай, как дурак, придумав строчку
Сам себе учитель и начальник
Чем смешней поэту в одиночку
Тем для современника печальней

Мы без этих машин - словно птицы без крыл,-
Пуще зелья нас приворожила
Пара сот лошадиных сил
И, должно быть, нечистая сила.

Нас обходит на трассе легко мелкота -
Нам обгоны, конечно, обидны,-
Но на них мы смотрим свысока - суета
У подножия нашей кабины.

И нам, трехосным,
Тяжелым на подъем
И в переносном
Смысле и в прямом,

Обычно надо позарез,
И вечно времени в обрез,-
Оно понятно - это дальний рейс.

В этих рейсах сиденье - то стол, то лежак,
А напарник приходится братом.
Просыпаемся на виражах -
На том свете почти правым скатом.

Говорят, все конечные пункты Земли
Нам маячат большими деньгами,
Говорят, километры длиною в рубли
Расстилаются следом за нами.

Не часто с душем
Конечный этот пункт,-
Моторы глушим -
Плашмя на грунт.

Пусть говорят - мы за рулем
За длинным гонимся рублем,-
Да, это тоже! Только суть не в нем.

На равнинах поем, на подъемах ревем,-
Шоферов нам еще, шоферов нам!
Потому что, кто только за длинным рублем,
Тот сойдет на участке неровном.

Полным баком клянусь, если он не пробит,-
Тех, кто сядет на нашу галеру,
Приведем мы и в божеский вид,
И, конечно, в шоферскую веру!

Земля нам пухом,
Когда на ней лежим
Полдня под брюхом -
Что-то ворожим.

Мы не шагаем по росе -
Все наши оси, тонны все
В дугу сгибают мокрое шоссе.

На колесах наш дом, стол и кров - за рулем,-
Это надо учитывать в сметах.
Мы друг с другом расчеты ведем
Крепким сном в придорожных кюветах.

Чехарда длинных дней - то лучей, то теней...
А в ночные часы перехода
Перед нами бежит без сигнальных огней
Шоферская лихая свобода.

Сиди и грейся -
Болтает, как в седле...
Без дальних рейсов
Нет жизни на Земле!

Кто на себе поставил крест,
Кто сел за руль, как под арест,-
Тот не способен на далекий рейс.

Владимир Высоцкий

Так случилось - мужчины ушли,
Побросали посевы до срока.
Вот их больше не видно из окон -
Растворились в дорожной пыли.
Вытекают из колоса зерна -
Эти слезы несжатых полей,
И холодные ветры проворно
Потекли из щелей.
Пр:
Мы вас ждем - торопите коней!
В добрый час, в добрый час, в добрый час!
Пусть попутные ветры не бьют,
А ласкают вам спины ...
А потом возвращайтесь скорей:
Ивы плачут по вас,
И без ваших улыбок
Бледнеют и сохнут рябины.
Мы в высоких живем теремах -
Входа нет никому в эти зданья:
Одиночество и ожиданье
Вместо вас поселились в домах.
Потеряла и свежесть и прелесть
Белизна ненадетых рубах,
Даже прежние песни приелись
И навязли в зубах.
Пр.
Все единою болью болит,
И звучит с каждым днем непрестанней
Вековечный надрыв причитаний
Отголоском старинных молитв.
Мы вас встретим и пеших, и конных,
Утомленных, нешелых - любых, -
Только б не пустота похоронных,
Не предчувствие их!
Пр.

Владимир Высоцкий

Пикник - Стоя на этой лестнице (вспоминая Led Zeppelin)

Пел ветер и путь был далек,
А в небе лазурном свинцовый летел мотылек

Наверное, нам повезло
Наверное, нам повезло
Мы видели это, и верим, что видим сейчас
Друг другу назло
Друг другу назло...

А танец подходит к концу
Наш танец подходит к концу
Прошу, проведи мне холодной рукой по лицу

Ах, этот путь так далeк, так далeк
А в небе лазурном безумный летит мотылeк

Пускай нас умоют дожди
Пускай нас умоют дожди
Не будет пощады, иди же, иди
Иди, иди...

Незаконные жены
Альфред Солянов

Ну, так хватит о женах законных.
Им ли наши печали понять.
Только посвиста вьюг заоконных
Не унять, не унять, не унять.

Сколько по снегу зря мы мотались.
Но – снимались едва с якорей. -
Незаконные жены метались
В бескорыстной тревоге своей.

Ни кола, ни двора, ни квартиры,
Лишь молитва на теплых губах.
Обещали им сдуру полмира,
Матерились беззвучно в сердцах.

Незаконные жены смеялись,
Болтунам оставались верны.
И верны болтунам оставались
Даже после законной жены.

Отчего же теперь наши жены
Болтунов принимают всерьез?
Любят пылко – в пределах закона
И боятся чего-то до слез.

Ну, так хватит о женах законных.
Им ли наши печали понять.
Только посвиста вьюг заоконных
Не унять, не унять.

Звонница падала с неба тихо
Колокола настигая разбитые
Словно во сне - без плача и крика -
Бились о землю белые блики .

Только звонарь крестился неистово
Над тем, что было им уничтожено ...
Господи можно ли это выстрадать
Небо молчало , а значит можно ...

Можно на горе смотреть не страдая
Можно смеяться над гробом усопшего
Ненависть злая , ярость слепая ...
Бьет нас картечью, пулею прошлого ...

Из роду в род переносятся с плотью
Брошу им в душу - хлесткие плети
Как вы порою - больно нас бьете ...
Через защитный панцирь столетий .

И мы понимаем ... что надо бы проще
Проще ведь легче - поверить в фатум
Шепчем как клятву - денно и нощно ...
НЕ ВИНОВАТЫ, НЕ ВИНОВАТЫ !!!

И на могилах - мы лихо пляшем
Во искуплении танец смерти
С остервенением прошлое наше .....
Четвертованья колеса вертит.

Мчат нас колеса - нашей надежды
Мелют все лишнее жерновами.
Только я вижу - чаще чем прежде,
что наши дороги сомкнулись кругами ...........

Новые варвары в новых гимнах
Ясно докажут громко восславят
И позолота потухших нимбов
Новым распятьем крылья расправит ...

Мы ж как всегда разведем руками
Словно кресто себя осеняя
И вознесется над облаками........
Старая церковь - Мадонна святая .


А.Ткачёв