» Красивые, короткие стихи

На знаменах

Я знаю мир - он стар и полон дряни,
Я знаю птиц, летящих на манок,
Я знаю, как звенит экю в кармане
И как звенит отточенный клинок.
Я знаю как поют на эшафоте,
Я знаю, как целуют, не любя,
Я знаю тех, кто "за", и тех, кто "против",
Я знаю все, но только не себя.

Я знаю шлюх - они горды, как дамы,
Я знаю дам - они дешевле шлюх,
Я знаю то, о чем молчат годами,
Я знаю то, что произносят вслух.
Я знаю, как зерно клюют павлины,
И как вороны трупы теребят,
Я знаю жизнь - она не будет длинной,
Я знаю все, но только не себя.

Я знаю мир - его судить легко нам,
Ведь всем до совершенства далеко,
Я знаю, как молчат перед законом,
И знаю, как порой молчит закон.
Я знаю, как за хвост ловить удачу,
Всех растолкав и каждому грубя,
Я знаю - только так, а не иначе...
Я знаю все, но только не себя.

О. Ладыженский

Метель прозрачна для меня,
как звонкое стекло.
Далекий лепесток огня,
с тобою мне светло.

Клубятся вихри, свищет мрак,
завьюжило пути...
Но разве ты не вещий знак,
надежда во плоти?

Стихии ветер ледяной
вгрызается, как рысь.
Отрада жизни, свет сквозной,
на путника струись!

Не дай отчаяться тому,
кто, твой вдыхая свет,
проходит, как трава сквозь тьму
и светится в ответ.

Воздай ему,
не будь жесток!
И твой, быть может, лепесток -
его усилий след...
(Ю. Мориц)

x x x

Если б я был физически слабым -
Я б морально устойчивым был, -
Ни за что не ходил бы по бабам,
Алкоголю б ни грамма не пил!

Если б я был физически сильным -
Я б тогда - даже думать боюсь! -
Пил бы влагу потоком обильным,
Но... по бабам - ни шагу, клянусь!

Ну а если я средних масштабов -
Что же делать мне, как же мне быть? -
Не могу игнорировать бабов,
Не могу и спиртного не пить!

1960 В. Высоцкий

2Almat:

Цитата:

В. Высоцкий

Париж, Нью-Йорк, Берлин и Лондон -
Какой аккорд! Но пусть их рок!
Всем четырем один шаблон дан,
Один и тот же котелок!

Ревут: моторы, люди, стены,
Гудки, витрины, провода...
И, обалдевши совершенно,
По крышам лупят поезда!

От санкюлотов до бомонда,
В одном порыве вековом,
Париж, Нью-Йорк, Берлин и Лондон
Несутся вскачь за пятаком!..

И в этой сутолке всемирной,
Один на целый миp вокруг,
Брезгливо поднял бровь ампирный
Гранитный барин Петербург!


(Н. Агнивцев)

x x x

Про меня говорят: он, конечно, не гений, -
Да, согласен - не мною гордится наш век, -
Интегральных, и даже других, исчислений
Не понять мне - не тот у меня интеллект.

Я однажды сказал: "Океан - как бассейн", -
И меня в этом друг мой не раз упрекал, -
Но ведь даже известнейший физик Эйнштейн,
Как и я, относительно все понимал.

И пишу я стихи про одежду на вате, -
И какие!.. Без лести я б вот что сказал:
Как-то раз мой покойный сосед по палате
Встал, подполз ко мне ночью и вслух зарыдал.

Я пишу обо всем: о животных, предметах,
И о людях хотел, втайне женщин любя, -
Но в редакциях так посмотрели на это,
Что, прости меня, Муза, - я бросил тебя!

Говорят, что я скучен, - да, не был я в Ницце, -
Да, в стихах я про воду и пар говорил...
Эх, погиб, жаль, дружище в запое в больнице -
Он бы вспомнил, как я его раз впечатлил!

И теперь я проснулся от длительной спячки,
От кошмарных ночей - {и} вот снова дышу, -
Я очнулся от бело-пребелой горячки -
В ожидании следующей снова пишу!

1980 год Владимир Высоцкий

Люблю я собаку за верный нрав,
За то, что, всю душу тебе отдав,
В голоде, в холоде или разлуке
Не лижет собака чужие руки.

У кошки-дуры характер иной.
Кошку погладить может любой.
Погладил - и кошка в то же мгновенье,
Мурлыча, прыгает на колени.

Выгнет спину, трется о руку,
Щурясь кокетливо и близоруко.
Кошке дешевая ласка не стыдна,
Глупое сердце не дальновидно.

От ласки кошачьей душа не согрета.
За крохи немного дают взамен:
Едва лишь наскучит мурлыканье это -
Встанут и сбросят ее с колен.

Собаки умеют верно дружить,
Не то что кошки - лентяйки и дуры.
Так стоит ли, право, кошек любить
И тех, в ком живут кошачьи натуры?!

(Э. Асадов)

Немного притупились чувства,
Дожди ушли в немую благодать.
А я остался, озорной и грустный,
Уверенный (что стыдно и сказать).
Я спал и видел сны, когда пришла та гостья,
Мне снилась речка, в лодке я и сеть;
Мне снилось, с кем-то я играю в кости,
Вдруг пробуждение, и… «кто ты?»… четко: «Смерть!»

Природа все учла и взвесила.
Вы, легкодумные стрелки,
Не нарушайте равновесия
И зря не жмите на курки.

Вот кружит ястреб. Вредный вроде бы.
Но пусть летает, невредим:
Кому-то вреден, а природе он
Полезен и необходим.

Ты рай себе уютный выстроил,
Но без тревог не проживешь.
Убьешь печаль — но тем же выстрелом
И радость, может быть, убьешь.

(В. Шефнер)

Что опьяняет больше вина ?
Лошади,
Женщины,
Власть
И война !

Я спал, обняв сырую землю,.
На лесосеке, под сосной.
Осенних трав сухие стебли
Склонялись нежно надо мной,

И на мешках от аммонита
Я спал во чреве рудника.
Осколки битого гранита
Врезались больно мне в бока.

На дне глубокого карьера
Не знал я света и тепла.
Но ни одна меня холера
Тогда до срока не брала...

А нынче... Нынче только снится
Былая сила прежних лет.
Опять через окно больницы
Смотрю я в пасмурный рассвет.

Смотрю на глинистые пятна,
На лес, сверкающий бело...
Земля, земля!
Отдай обратно
Мое здоровье и тепло!

(А.Жигулин)

Одесские куплеты

Где девочки? Маруся, Рая, Роза?
Их с кондачка пришлепнула ЧеКа,
А я - живой, я - только что с Привоза,
Вот прям сейчас с воскресного толчка!

Так что, ребята! Ноты позабыты,
Зачеркнуто ли прежнее житье?
Пустились в одиссею одесситы -
В лихое путешествие свое.

А помните вы Жорика-маркера
И Толика - напарника его?
Ему хватило гонора, напора,
Но я ответил тоже делово.

Он, вроде, не признал меня, гадюка,
И с понтом взял высокий резкий тон:
"Хотите, будут речь вести за Дюка?
Но за того, который Эллингтон"...

1980 Владимир Высоцкий

Только детские книги читать,
Только детские думы лелеять.
Все большое далеко развеять,
Из глубокой печали восстать.

Я от жизни смертельно устал,
Ничего от нее не приемлю,
Но люблю мою бедную землю,
Оттого, что иной не видал.

Я качался в далеком саду
На простой деревянной качели,
И высокие темные ели
Вспоминаю в туманном бреду.

(Осип Мандельштам)

По улице моей который год
звучат шаги - мои друзья уходят.
Друзей моих медлительный уход
той темноте за окнами угоден.

Запущены моих друзей дела,
нет в их домах ни музыки, ни пенья,
и лишь, как прежде, девочки Дега
голубенькие оправляют перья.

Ну что ж, ну что ж, да не разбудит страх
вас, беззащитных, среди этой ночи.
К предательству таинственная страсть,
друзья мои, туманит ваши очи.

О одиночество, как твой характер крут!
Посверкивая циркулем железным,
как холодно ты замыкаешь круг,
не внемля увереньям бесполезным.

Так призови меня и награди!
Твой баловень, обласканный тобою,
утешусь, прислонясь к твоей груди,
умоюсь твоей стужей голубою.

Дай стать на цыпочки в твоем лесу,
на том конце замедленного жеста
найти листву, и поднести к лицу,
и ощутить сиротство, как блаженство.

Даруй мне тишь твоих библиотек,
твоих концертов строгие мотивы,
и - мудрая - я позабуду тех,
кто умерли или доселе живы.

И я познаю мудрость и печаль,
свой тайный смысл доверят мне предметы.
Природа, прислонясь к моим плечам,
объявит свои детские секреты.

И вот тогда - из слез, из темноты,
из бедного невежества былого
друзей моих прекрасные черты
появятся и растворятся снова.

1959 Белла Ахмадулина.

У лесника в прокуренной сторожке
Домашний волк живет не первый год
Он незлобив, не тронет даже кошки
Он, как собака, домик стережет

Когда-то у оврага, в дальней роще
В неистовую позднюю пургу
Лесничий взял его волчонком тощим
И преданного выкормил слугу

Но в феврале, когда метель клубится
Волк смотрит настороженно во тьму
И сам хозяин в эти дни боится
Его погладить, подойти к нему

Там где-то стая ждет его прихода,
Его зовет клубящаяся мгла-
А может быть, голодная свобода
Ему дороже теплого угла

Хозяин, бойся этой волчьей стати
И очень-то не доверяй ему
Злом за добро он все равно отплатит
На вой волчицы кинувшись во тьму

Ни ласкою, ни хлебом, ни пинками
Не пробуй возвращать его назад
Он горло перервет тебе клыками,
И ты же будешь в этом виноват

Он просто волк, он не собачьей масти
И он уйдет, забыв, что он ручной
От теплого, навязанного счастья
В метель и холод, в неуют ночной.

(В. Шефнер, 1957)

Лживый Художник

Тихо живу, пытаюсь
Верю в своих поэтов.
Медленно замыкаюсь
В рамках чужих портретов...

Засохшие временем кисти
Размачиваю в растворе,
Рисую остатки жизни
И чье-то немое горе
В бездонных глазах блудницы,
И праведным светом оных
Свечу на другие лица
С глазами стекол оконных.
Я - лживый художник. И что же?!
(поэтому ночью не спится),
Я ложью украшу рожи -
Пусть будут похожи на лица!
И новую жертву искусства
Листком заверну и в пачку,
С названьем банальным - безумство -
Я добрый душеприказчик!
(Fita)

По слову Извечно-Сущего
Бессменен поток времен,

Чую лишь ветер грядущего
Нового мира звон.

С паденьем идет, с победою?
Оливу несет, иль меч?

Лика его не ведаю,
Знаю лишь ветер встреч.

Летят нездешними птицами
В кольцо бытия, вперед,

Миги с закрытыми лицами...
Как удержу их лет?

И в тесности, и в перекрестности, -
Хочу, не хочу ли я -

Черную топь неизвестности
Режет моя ладья.

(З. Гиппиус)

x x x
День на редкость - тепло и не тает, -
Видно, есть у природы ресурс, -
Ну... и, как это часто бывает,
Я ложусь на лирический курс.

Сердце бьется, как будто мертвецки
Пьян я, будто по горло налит:
Просто выпил я шесть по-турецки
Черных кофе, - оно и стучит!

Пить таких не советую доз, но -
Не советую даже любить! -
Есть знакомый один - виртуозно
Он докажет, что можно не жить.

Нет, жить можно, жить нужно и - много:
Пить, страдать, ревновать и любить, -
Не тащиться по жизни убого -
А дышать ею, петь ее, пить!

А не то и моргнуть не успеешь -
И пора уже в ящик играть.
Загрустишь, захандришь, пожалеешь -
Но... пора уж на ладан дышать!

Надо так, чтоб когда подытожил
Все, что пройдено, - чтобы сказал:
"Ну, а все же не плохо я прожил, -
Пил, любил, ревновал и страдал!"

Нет, а все же природа богаче!
День какой! Что - поэзия? - бред!
...Впрочем, я написал-то иначе,
Чем хотел. Что ж, ведь я - не поэт.

1960 Владимир Высоцкий

Ты устал от любовных утех,
Надоели утехи тебе!
Вызывают они только смех
На твоей на холеной губе.

Ты приходишь печальный в отдел,
И отдел замечает, что ты
Побледнел, подурнел, похудел,
Как бледнеть могут только цветы!

Ты - цветок! Тебе нужно полнеть,
Осыпаться пыльцой и для женщин цвести.
Дай им, дай им возможность иметь
Из тебя и венки и гирлянды плести.

Ты как птица, вернее, как птичка
Должен пикать, вспорхнувши в ночи.
Это пиканье станет красивой привычкой...
Ты ж молчишь... Не молчи... Не молчи

(Н. Олейников "Начальнику отдела", 1926 )

x x x
Мог бы быть я при теще, при тесте,
Только их и в живых уже нет.
А Париж? Что Париж! Он на месте.
Он уже восхвален и воспет.

Он стоит, как стоял, он и будет стоять,
Если только опять не начнут шутковать,
Ибо шутка в себе ох как много таит.
А пока что Париж как стоял, так стоит.

1980 Владимир Высоцкий

Тридцатилетняя женщина,
Причем ей не 39,
А ровно 29,
Причем - не из старых девок,
Проходит по нашей улице,
А день-то какой погожий,
А день-то какой хороший,
Совсем на нее похожий.

Она - высокого роста,
Глаза - океанского цвета.
Я ей попадаюсь навстречу,
Ищу в тех глазах привета,
А вижу - долю горя,
А также дольку счастья,
Но больше всего - надежды:
Ее - четыре части.

И точно так же, как прежде,
И ровно столько, как раньше,
Нет места мне в этой надежде,
Хоть стал я толще и краше,
Ноль целых и ноль десятых
Ко мне в глазах интереса,
Хоть я - такая досада! -
Надел костюм из отреза,
Обул модельные туфли,
Надраил их до рассвета...

Увидев меня, потухли
Глаза океанского цвета.

(Б. Слуцкий)

x x x
Однако, втягивать живот
Полезно, только больно.
Ну! Вот и все! Вот так-то вот!
И этого довольно.

А ну! Сомкнуть ряды и рты!
А ну, втяните животы!
А у кого они пусты -
Ремни к последней дырке!
Ну как такое описать
Или еще отдать в печать?
Но, даже если разорвать, -
Осталось на копирке:

Однако, втягивать живот
Полезно, только больно.
Ну! Вот и все! Вот так-то вот!
И этого довольно.

Вообще такие времена
Не попадают в письмена,
Но в этот век печать вольна -
Льет воду из колодца.
Товарищ мой (он чей-то зять)
Такое мог порассказать
Для дела... Жгут в печи печать,
Но слово остается:

Однако, втягивать живот
Полезно, только больно.
Ну! Вот и все! Вот так-то вот!
И этого довольно.

1980 Владимир Высоцкий

Сливаются реки,
свиваются травы.

А я
развеян ветрами.

Войдет благовещенье
в дом к обрученным,
и девушки встанут утрами
и вышьют сердца свои
шелком зеленым.

А я
развеян ветрами.


(Ф. Г. Лорка)

I.
Мне снятся крысы, хоботы и черти. Я
Гоню их прочь, стеная и браня,
Но вместо них я вижу виночерпия,
Он шепчет: "Выход есть - к исходу дня
Вина! И прекратится толкотня,
Виденья схлынут, сердце и предсердия
Отпустят, и расплавится броня!"
Я - снова - я, и вы теперь мне верьте, я
Немного попрошу взамен бессмертия, -
Широкий тракт, холст, друга, да коня,
Прошу покорно, голову склоня:
Побойтесь Бога, если не меня,
Не плачьте вслед, во имя Милосердия!

II.
Чту Фауста ли, Дориана Грея ли,
Но чтобы душу дьяволу - ни-ни!
Зачем цыганки мне гадать затеяли?
День смерти уточнили мне они...
Ты эту дату, Боже, сохрани, -
Не отмечай в своем календаре или
В последний миг возьми и измени,
Чтоб я не ждал, чтоб вороны не реяли
И чтобы агнцы жалобно не блеяли,
Чтоб люди не хихикали в тени.
От них от всех, о, Боже, охрани,
Скорее, ибо душу мне они
Сомненьями и страхами засеяли!

1 июня 1980 Владимир Высоцкий

Не искушай меня без нужды
Возвратом нежности твоей:
Разочарованному чужды
Все обольщенья прежних дней!
Уж я не верю увереньям,
Уж я не верую в любовь
И не могу предаться вновь
Раз изменившим сновиденьям!
Слепой тоски моей не множь,
Не заводи о прежнем слова
И, друг заботливый, больного
В его дремоте не тревожь!
Я сплю, мне сладко усыпленье,
Забудь бывалые мечты:
В душе моей одно волненье,
А не любовь пробудишь ты.

(Е.А. Баратынский)

Хочу к тебе... или тебя,
Что в сущности своей - едино.
Мне без тебя невыносимо!!!
Я жду, надеясь и любя.
Хочу к тебе. Стремлюсь, лечу,
Бегу... и остаюсь на месте.
Но что тогда мои все песни?
Лишь только стон один: хочу...

Анастасия Кошаринская.

Я сегодня лягу раньше,
Раньше лампу погашу,
Но зато тебя пораньше
Разбудить меня прошу.

Это просто удивленье
Как легко меня будить!
Ты поставь на стол варенье, --
Я проснусь в одно мгновенье.
Я проснусь в одно мгновенье,
Чтобы чай с вареньем пить.

(Д. Хармс)

* * *
Утро туманное, утро седое,
Нивы печальные, снегом покрытые.
Нехотя вспомнишь и время былое,
Вспомнишь и лица, давно позабытые.

Вспомнишь обильные страстные речи,
Взгляды, так жадно, так робко ловимые,
Первые встречи, последние встречи,
Тихого голоса звуки любимые.

Вспомнишь разлуку с улыбкою странной,
Многое вспомнишь родное, далекое,
Слушая ропот колес непрестанный,
Глядя задумчиво в небо широкое.

И. Тургенев

* * *
Я люблю тебя, слышишь?
Слышишь.
Для меня ты живешь и дышишь.
Понимаешь, ты мой?
Понимаешь.
Ты всю жизнь мою занимаешь.
Ты лишь мой, самый добрый и славный,
Непонятный, немного странный.
Мой нежный и мой суровый
Каждый день ты прежний и новый.
Мой, глаза в улыбке прижмуря.
Мой, то злой и порой нехороший.
Мой отчаянный и осторожный.
Мой всегда , при разлуке, при встрече.
Днем и ночью, и в тихий вечер.
Я всегда неразлучна с тобой.
Для меня всех роднее и ближе,
Ты живешь для меня, пойми же.
Для меня твои руки и губы,
Мой ты нежный и мой ты грубый,
Для меня твои беды - горе,
Твое счастье - мне радости море.
Мне не нужно другого взгляда.
Поцелуев других мне не надо.
Рук других - не твоих, не хочу я.
Просто, очень тебя люблю я.
Просто, ты - это мир огромный.
Ты - все тучи в небе бездонном.
Ты и солнце, и тихая лунность,
Ты моя беспокойная юность.
Ты все доброе, все земное,
Ты ведь тоже в мечтах со мною.
Просто, ты - это я
Ведь правда?
И тебе, ведь, другую не надо...

Я не плакать пришла и не каяться,
Я не жду никаких перемен.
Между правдой и ложью останется
Пара слов, что ты дал мне взамен.
Загляни же в глаза мои синие,
Посмотри; оцени, не любя
Ты прочтешь, как покрытая инеем
Злых обид, я прощала тебя.
Я пыталась сберечь от безумия
То, что только безумьем жило.
Извини, я живая, не мумия,
Я б простила, но мне тяжело.
Я решила, и безоговорочно,
Что меняю дожди на весну.
Я могла бы назвать тебя сволочью,
Но люблю. А любя, не рискну.
Разговоры выходят за правила,
А слова не туда завели.
Ты хотел, чтоб тебя я оставила?
Ты добился, а я на мели.
Я не плакать пришла и не каяться,
Я тебя ни о чем не прошу.
Между мной и тобою останется
Только воздух, которым дышу.
Как на Невском милуются парочки -
Льет рекою бессилье из глаз.
Все пройдет, как проходят по карточкам
В турникетный крутящийся лаз.
Есть глупее, черствее и ниже нас -
Им понять эту боль не судьба.
Да, я плачу, но я не обижена -
Это всех "за" и "против" борьба.
Я устала. Наверное, стерва я...
Вижу только тупик и предел...
Ты хотел, чтоб я бросила первая?
Ты добился всего, что хотел...

Мой круг знакомств. Мой круг знакомых. Я
внутри него. Мой круг. Я им охвачен.
И выйти из него - как из себя.
Он задан мне. И я им обозначен.
Вот телефоны.
Все.
От А до Я.
Фамилии и цифровые коды.
И выбор как бесценный дар свободы.

(В.Коркия)