» Красивые, короткие стихи

ПЕРЕД ЗЕРКАЛОМ

Nel mezzo del cammin di nostra vita *

Я, я, я! Что за дикое слово!
Неужели вон тот - это я?
Разве мама любила такого,
Желто-серого, полуседого
И всезнающего, как змея?

Разве мальчик, в Останкине летом
Танцевавший на дачных балах,-
Это я, тот, кто каждым ответом
Желторотым внушает поэтам
Отвращение, злобу и страх?

Разве тот, кто в полночные споры
Всю мальчишечью вкладывал прыть,-
Это я, тот же самый, который
На трагические разговоры
Научился молчать и шутить?

Впрочем - так и всегда на средине
Рокового земного пути:
От ничтожной причины - к причине,
А глядишь - заплутался в пустыне,
И своих же следов не найти.

Да, меня не пантера прыжками
На парижский чердак загнала.
И Виргилия нет за плечами,-
Только есть одиночество - в раме
Говорящего правду стекла.

__________________________________
* Земную жизнь пройдя до половины (итал.)

(Владислав Ходасевич)

Мы шли по городу под утро
И думали: в последний раз.
Хребты домов темнели смутно,
Огонь то вспыхивал, то гас.

Прошла бессонницей усталость,
Рыжели стёкла от зари.
Ты моего плеча касалась,
Ты говорила мне: "Смотри".

И я смотрел. В ночные дали
Трамвай тащился, уходя.
С асфальта дворники стирали
Следы вчерашнего дождя.

Мужчина, сонный и тверёзый,
В окне раздергивал драпри.
Ты улыбалась им сквозь слёзы,
Ты говорила мне: "Смотри".

Легла бутылка у ограды,
Чужая память о вине.
Курили грузчики у склада,
Бидон поставленный звенел.

Часовня -- вырожденье стиля,
Лампада тусклая внутри.
Ты не смеялась, не крестилась,
Ты говорила мне: "Смотри".

Мы вышли к мосту. За плечами
Кричали чайки тяжело.
Баржа скрипела у причала,
Вздыхая падало весло.

И приближался шум вокзала,
И угасали фонари.
Ты не прощалась, не прощала,
Ты говорила мне: "Смотри".

(А. Городницкий)

...Я выбираю Свободу, -
Но не из боя, а в бой,
Я выбираю Свободу
Быть просто самим собой.

И это моя Свобода,
Нужны ли слова ясней?!
И это моя забота -
Как мне поладить с ней.

Не слаще, чем ваши байки,
Мне гордость моей беды,
Свобода казенной пайки,
Свобода глотка воды.

Я выбираю Свободу,
Я пью с нею нынче на "ты".
Я выбираю свободу
Норильска и Воркуты.

Где вновь огородной тяпкой
Над всходами пляшет кнут,
Где пулею или тряпкой
Однажды мне рот заткнут.

Но славно звенит дорога,
И каждый приют, как храм.
А пуля весит немного -
Не больше, чем восемь грамм...

Галич.

Глубокий снег лежит у нас в горах.
Река в долине бег остановила.
Вся белая, слилась со снегом вилла.
И мы одни идём в своих снегах.
В устах медлительное: «Разлюбила...»
«Всегда люблю!» – поспешное в глазах.

Ну да, всегда... Я знаю, снег растает,
Под звон литавр взломает лёд река.
В ней снова отразятся облака,
И в рощах жемчуг трелей заблистает.
Ну, да – всегда! Об этом сердце знает!
Иначе снег лежал бы здесь – века!

(И. Северянин)

Мое сердце ушло вперед, -
так часы убыстряют ход,
размечтавшись о светлом часе...

Но ко мне не явилось счастье:
уломать его не дано
никому из нас - ведь оно
не отметка на циферблате!

Хмурой явью заволокло
это суетное число,
обреченное на распятье...

Отвожу, объятый тоской,
стрелку сердца на непокой!

Хуан Рамон Хименес.

Тишайший снегопад -
Дверьми обидно хлопать.
Посередине дня
В столице как в селе.
Тишайший снегопад,
Закутавшийся в хлопья,
В обувке пуховой
Проходит по земле.

Он формами дворов
На кубы перерезан,
Он конусами встал
На площадных кругах,
Он тучами рождён,
Он пригвождён железом, -
И всё-таки он кот
В пуховых сапогах.

Штандарты на древках,
Как паруса при штиле.
Тишайший снегопад
Посередине дня.
И я, противник од,
Пишу в высоком штиле,
И тает первый снег
На сердце у меня.

(А. Межиров)

Запах пены морской и горящей листвы,
И цыганские взоры ворон привокзальных.
Это осень, мой друг! Это волны молвы
О вещах шерстяных и простудах банальных.

Кто зубами стучит в облаках октября,
Кастаньетами клацает у колоколен?
Это осень, мой друг! Это клюв журавля,
Это звук сотрясаемых в яблоке зерен.

Лишь бульварный фонарь в это время цветущ,
На чугунных ветвях темноту освещая.
Это осень, мой друг! Это свежая тушь
Расползается, тщательно дни сокращая.

Скоро всё, что способно, покроется льдом,
Синей толщей классической твердой обложки.
Это осень, мой друг! Это мысли о том,
Как кормить стариков и младенцев из ложки,

Как дрожать одному надо всеми людьми,
Словно ивовый лист или кто его знает...
Это осень, мой друг! Это слезы любви
Ко всему, что без этой любви умирает.

Юнна Мориц

Finn About Инбер

Хорошая память, млин ;)

Маяковский и Инбер

Была в свое время поэтесса Вера Инбер и написала она как-то поэму, в
которой между прочим были такие строчки:

"Ой, ты гой еси царь батюшка
Сруби лихую голову!"

Ну, Маяковский и спрашивает:
"А ты Верочка стихи то свои вслух читала?"
"А что такого? Ничего такого!"

Тогда Маяковский написал такие стихи:
"Ах, у Инбер! Ах, у Инбер! Что за глазки, что за лоб! Все глядел
бы, все глядел бы, Любовался на нее б!"

Спасибо Старому Ворчуну и Полу Ньюману из Канады

В Интернете нет чинов
Нет рабов, нет королей
Нет здесь мировых основ
Нет назначенных ролей

В Интернете ты живешь
Так как хочется пожить
Цель игры ты задаешь
И на все легко забить

Так легко простить, понять
Посочувствовать другим
И советы подавать
Людям столь тебе чужим

Если вдруг какой дурак
Что-то гадкое сказал
Боже мой, какой пустяк
Пpосто имя поменял...

Создаешь свою страну
Школы, чаты, дневники
Можешь обьявить войну
Правила совсем легки:

Ты ведь можешь говорить
Все что думаешь о всех
Нет тут права запретить
Это значит нет помех

И ты можешь обьяснять
Злиться, плакать и грубить
И всю злобу вытеснять
Выливать все на других

Можно дневу завести
И писать о страшных снах
Каждый день его вести
Напечатать боль и страх

И тебя небось прочтут
Посоветуют чего
Не надейся, что поймут
Это же не учтено..

Можешь даже тут найти
Виртуальную любовь
Каждый раз туда идти
Посылая смайл из роз

Поцелуи в виде смайлов
И красивые слова
Не нужна любовь простая
Нам такая лишь нужна

В Интернете мы живем
Только это разве жизнь
Это будто мир в наем
Поживешь - остановись

Загляни в реальность ты
Вспомни о друзьях, родных
Интернета миражи
В коробах запри стальных

Нажимая кнопку OFF
Забывай же все тотчас
Виртуальная любофф
Это только лишь на час...

vityn4ik
Дай ссылку на авторство, плз Ведь уже говорили на эту тему!
Ежели это твое, то, пожалуйста, вот сюда:
http://forum.ru-board.com/topic.cgi?forum=41&topic=1102&start=1600#lt


В стенном шкафу перебираю, робок,
Обломки жизни, прожитой вчера,--
Коллекции картонок и коробок,
Китайские складные веера.

Как символы утраченного дома,
Безмолвный предъявляют мне укор
Родительские старые альбомы,
Отцовский довоенный "фотокор".

На снимке дом (в блокаду он разрушен),
И подпись снизу: "Тридцать пятый год."
Сокровищницы ёлочных игрушек
Для новогодних праздничных забот:

Снегурочки, ежи, аэропланы,
Шары и шпили. Помню, например,
Тот дирижаблик маленький стеклянный,
Где надпись на борту: "СССР".

А в глубине, уже у самой стенки,
Пылятся с незапамятных времён
Набор пластинок Клавдии Шульженко
И сломанный старинный патефон.

Теперь уже не кажется мне пошлой
Тех песен незатейливая грусть.
Кто со своим, смеясь, расстался прошлым,
Меня осудит, видимо, и пусть.

(А. Городницкий)

Пеночка у краешка
Желтоватой кромкой
Движется. А, знаешь что —
Счастье так огромно,
Что не помещается
В съежившемся сердце.
Форточка качается.
Штору треплет дерзкий
Ветер обещания.
В призраке надежды.
Комната качается.
Брошена одежда
На пол грудой спутанной.
Зеркала касается
Розовато-утренний
Отзвук угасания.
В новом восхождении
Больше ожидания.
По морю суждения
Нищие скитаются.

Бог хранит играющих.
Но спасает — страждущих.
Не довольно ль радости
Пеночке у краешка?

Мазин.

* * *
Поверьте, первая ошибка не страшна,
И первая обида не важна,
И самый первый страх сродни испугу.
И коль в твоей судьбе случилось вдруг,
Что в первый раз тебя обидел друг -
Не осуждай, понять попробуй друга.

Наверное, на свете не найти
Людей, ни разу не сбивавшихся с пути,
Сердец, ни разу не окутанных туманом.
И коль у друга твоего стряслась беда:
Сказал не то, не тем и не тогда -
Его ошибку не считай обманом.

Друзья, что, глупый промах мой кляня,
Когда-то отказались от меня,-
Для вас всегда мой дом открыт. Входите!
Всех, кто со мной смеялся и грустил,
Люблю, как прежде. Я вас всех простил.
Но только и меня, друзья, простите.
Расул Гамзатов

Ты, отчаянье жизни моей,
Без цветов предо мной и без слез!
В полусумраке дней и ночей
Безответный и страшный вопрос!

Ты, тревога рассветных минут,
Непонятный, торжественный гул,
Где невнятные звуки растут,
Где Незримый Хранитель вздохнул!

Вас лелея, зову я теперь:
Укажите мне, скоро ль рассвет?
Вот уж дрогнула темная дверь,
Набежал исчезающий свет.

(Александр Блок)

Когда снежок скрывает наледь
И мёрзнет ранняя трава,
Когда людей объединяет
Молчание, а не слова,
И сочетаниями цвета
Пугает зрителей кино,
Предназначение поэта
И непонятно, и темно.
Но прорастают строки снова
Сквозь снежные листы бумаг,
Где слово каждое -- не слово,
А только некоторый знак,
Понятный лишь единоверцам,
Как знаки тайные икон:
Не впрямь о том, что точит сердце,
А только вскользь, обиняком.
Никем неразличим и тонок,
В веках забудется ли он,
Или далекий наш потомок,
Как некогда Шамполион,
Слов разобрав окаменелость,
Поймёт, душою нам сродни,
Как нам жилось, как нам болелось,
О чём молчалось в эти дни?

(А. Городницкий)

Медлительно влекутся дни мои,
И каждый миг в унылом сердце множит
Все горести несчастливой любви
И все мечты безумия тревожит.
Но я молчу; не слышен ропот мой;
Я слезы лью; мне слезы утешенье;
Моя душа, плененная тоской,
В них горькое находит наслажденье.
О жизни час! лети, не жаль тебя,
Исчезни в тьме, пустое привиденье;
Мне дорого любви моей мученье --
Пускай умру, но пусть умру любя!

(А. С. Пушкин, 1816)

Когда лампа разбита,
Огонь умирает в пыли.
Когда буря забыта,
Всё меньше радуг вдали.
Когда лютня упала,
Струна звенит всё слабей.
Когда речь отзвучала,
Бледнеет память о ней.

Без лампы недолго
Огонь догорал, чуть дыша,
И песня умолкла,
Когда онемела душа.
В ней гимны ночные,
Как ветры в руинах, поют,
Как волны морские,
Что вечно в колокол бьют.

Открыты ударам
Два сердца у всех на виду,
И жребий недаром
Слабейшему прочит беду.
Любовь! Ты ведь знала
О нашей непрочной судьбе.
Зачем ты избрала
Такое жилище себе?

Но сердце устанет,
Как ворон в большой ураган,
И разум обманет,
Как солнце в мороз и туман.
Стропила раскрыты,
Орлиный обрушился кров,
И нет нам защиты
От зимних холодных ветров.

ПЕРСИ БИШИ ШЕЛЛИ.

* * *
Вот попробуй
И душу вырази,
Если ночью,
И ночь не впрок,
У соседа
На строгой привязи
Плачем плачет
Малый щенок.

Отучают его
От радостей,
Приучают
В страхе ночей
К дикой злости,
К волчьей зубастости,
А щенок не поймет
Зачем.

Ты на злость
Его не натаскивай,
Ржавой цепью
Его не бей.
Я ведь знаю щенка,
Он ласковый,
Ищет дружбы
У всех людей.

Мой Варяг,
Это, брат, собачище,
Да и то не бывал
В цепях.
У меня собаки
В товарищах,
И щенки у меня
В друзьях.

Ночь холодная
Пасть раззявила.
Ты не плачь, щенок,—
Сам реву...
Я убью
Твоего хозяина,
Цепь железную
Разорву.
Василий Дмитриевич Федоров

1.
Исполнились мои желания,
Сбылись давнишние мечты:
Мои жестокие страдания,
Мою любовь узнала ты.
Напрасно я себя тревожил,
За страсть вполне я награжден:
Я вновь для счастья сердцем ожил,
Исчезла грусть, как смутный сон.
Так, окроплен росой отрадной,
В тот час, когда горит восток,
Вновь воскресает -- ночью хладной
Полузавялый василек.
2.
Покинь меня мой юный друг;
Твой взор, твой голос мне опасен:
Я испытал любви недуг,
И знаю я как он ужасен ...
Но что безумный я сказал?
К чему укоры и упреки?
Уж я твой узник, друг жестокий;
Твой взор меня очаровал.
Я увлечен своей судьбою,
Я сам к погибели бегу:
Боюся встретиться с тобою,
А не встречаться не могу.

(К. Ф. Рылеев, 1824)

Промеж леска вихляют вихры одноколейки.
Здесь ты, моя красавица, сегодня поезд ждёшь.
И аккуратный, ровный, как будто бы из лейки,
На ту одноколейку накрапывает дождь.

А пахнет та дороженька осинами, берёзами
И соснами, смолистыми с верхушки до корней,
И чёрными, лохматыми, смешными паровозами,
Которые раз в сутки проносятся по ней.

А ты, моя красавица, стоишь на том разъезде,
А над разъездом тучи да ночь темным-темна,
Над тучами разбросаны мудрёные созвездья,
Под тучами дождинки, да ты, да тишина.

А у того разъезда есть махонький базарик, -
Оглобли смотрят в небо, сутулятся возы...
Ах, если был бы я бы человек-прозаик,
Не петь мне этой песни и не глотать слезы.

Ну как мне быть, красавица, скажи, моя хорошая, -
Ведь я не разучился всё это замечать.
Бежит одноколейка, бежит леском поросшая.
Грустить или смеяться? Петь или замолчать?

Так пусть на том разъезде незваный я и лишний...
Ложится сонный дождик на мягкую траву.
Бежит одноколейка, растут грибы неслышно,
И в этой благодати я на земле живу.


(А. Межиров)

ЖДИ МЕНЯ
Далекая, родная,-
Жди меня...

Далекая, родная:
Буду - я...

Твои глаза мне станут
Две звезды.

Тебе в тумане глянут -
Две звезды.

Мы в дали отстояний -
Поглядим;

И дали отстояний -
Станут: дым.

Меж нами, вспыхнувшими,-
Лепет лет...

Меж нами, вспыхнувшими,
Светит свет.

А. Белый

Сей старец, что всегда летает,
Всегда приходит, отъезжает,
Везде живет — и здесь и там,
С собою водит дни и веки,
Съедает горы, сушит реки
И нову жизнь дает мирам,
Сей старец, смертных злое бремя,
Желанный всеми, страшный всем,
Крылатый, легкий, словом — время,
Да будет в дружестве твоем
Всегда порукой неизменной
И, пробегая глупый свет,
На дружбы жертвенник священный
Любовь и счастье занесет!

(Константин Батюшков)

Она никогда не знала,
как я любил её,
как эта любовь пронзала
всё бытие моё.

Любил её бледное платье,
волос её каждую прядь...
Но если б и мог сказать я -
она б не могла понять.

И были слова далёки..
И так - до последнего дня,
когда в мой путь одинокий
она проводила меня...

Ни жалоб во мне, ни укора..
Мне каждая мелочь близка,
над каждой я плачу, которой
касалась её рука...

Не знала - и не узнает,
как я любил её,
каким острием пронзает
любовь - бытие моё.

И, может быть, лишь оттуда, -
если она уж там, -
поймёт любви моей чудо
она по этим слезам...
З.Н.Гиппиус

Телефонный звонок и дверной -
Словно ангела два надо мной.
Вот сорвался один и летит,
Молоточек в железку стучит.
В это время другой со стены
Грянул вниз - и с другой стороны.
И, серебряным звоном звеня,
Разрывают на части меня.
И дерутся, пока я стою,
За бессмертную душу мою.
Ноги - к двери, а к трубке - рука,
Вот и замерли оба звонка.
Телефонный звонок и дверной -
Словно ангела два надо мной.
Опекают меня и хранят.
Всё в порядке, покуда звонят.

(А. Кушнер)

В дожде погас рассвет.
(И я душой погас.)
И телефона нет,
чтоб свел в разлуке нас.
Быть может, грусть моя
твоих коснулась глаз?
Но как узнаю я:
в дождливый этот час -
в твоей душе рассвет,
как и в моей, погас?
А телефона нет,
чтоб свел в разлуке нас.

В Париже
свяжет вмиг
влюбленных
"пневматИк"
и принесет ответ...
У нас же в этот час
и телефона нет,
чтоб свел в разлуке нас.

Мне грустно без твоих
больших янтарных глаз,
я заглянул бы в них
в дождливый этот час:
погас ли в них рассвет,
как он во мне погас?

А телефона нет,
чтоб свел в разлуке нас...

Николас Гильен

От стужи весь дрожу,
Хоть у камина я сижу.
Под шубою лежу
И на огонь гляжу,
Но все как лист дрожу,
Подобен весь ежу,
Теплом я дорожу,
А в холоде брожу
И чуть стихами ржу.

(Константин Батюшков)

Что касается звезд, то они всегда.
То есть, если одна, то за ней другая.
Только так оттуда и можно смотреть сюда:
вечером, после восьми, мигая.
Небо выглядит лучше без них. Хотя
освоение космоса лучше, если
с ними. Но именно не сходя
с места, на голой веранде, в кресле.
Как сказал, половину лица в тени
пряча, пилот одного снаряда,
жизни, видимо, нету нигде, и ни
на одной из них не задержишь взгляда

(И. Бродский)

Баллада

Пять коней подарил мне мой друг Люцифер
И одно золотое с рубином кольцо,
Чтобы мог я спускаться в глубины пещер
И увидел небес молодое лицо.

Кони фыркали, били копытом, маня
Понестись на широком пространстве земном,
И я верил, что солнце зажглось для меня,
Просияв, как рубин на кольце золотом.

Много звездных ночей, много огненных дней
Я скитался, не зная скитанью конца,
Я смеялся порывам могучих коней
И игре моего золотого кольца.

Там, на высях сознанья - безумье и снег,
Но коней я ударил свистящим бичом,
Я на выси сознанья направил их бег
И увидел там деву с печальным лицом.

В тихом голосе слышались звоны струны,
В странном взоре сливался с ответом вопрос,
И я отдал кольцо этой деве луны
За неверный оттенок разбросанных кос.

И, смеясь надо мной, презирая меня,
Люцифер распахнул мне ворота во тьму,
Люцифер подарил мне шестого коня -
И Отчаянье было названье ему.

(Н.Гумилев)

Мы пьем в любви отраву сладкую;
Но все отраву пьем мы в ней,
И платим мы за радость краткую
Ей безвесельем долгих дней.
Огонь любви -- огонь живительный,
Все говорят; но что мы зрим?
Опустошает, разрушительный,
Он душу, обьятую им!
Кто заглушит воспоминания
О днях блаженства и страдания,
О чудных днях твоих, любовь?
Тогда я ожил бы для радости,
Для снов златых цветущей младости
Тебе открыл бы душу вновь.

(Е. А. Баратынский)

Небо бело страшной белизною,
А земля как уголь и гранит.
Под иссохшей этою луною
Ничего уже не заблестит.

Женский голос, хриплый и задорный,
Не поёт - кричит, кричит.
Надо мною близко тополь чёрный
Ни одним листком не шевелит.

Для того ль тебя я целовала,
Для того ли мучалась, любя,
Чтоб теперь спокойно и устало
С отвращеньем вспоминать тебя?
А. А. Ахматова

crash_zone
Удалено?

Есть время природы особого света,
неяркого солнца, нежнейшего зноя.
Оно называется бабье лето
и в прелести спорит с самою весною.

Уже на лицо осторожно садится
летучая, легкая паутина...
Как звонко поют запоздалые птицы!
Как пышно и грозно пылают куртины!

Давно отгремели могучие ливни,
всё отдано тихой и темною нивой...
Всё чаще от взгляда бываю счастливой,
всё реже и горше бываю ревнивой.

О мудрость щедрейшего бабьего лета,
с отрадой тебя принимаю... И всё же,
любовь моя, где ты, аукнемся, где ты?
А рощи безмолвны, а звезды всё строже...

Вот видишь - проходит пора звездопада,
и, кажется, время навек разлучаться...
...А я лишь теперь понимаю, как надо
любить, и жалеть, и прощать, и прощаться.

(Ольга Берггольц)