РЕСУРСНЫЕ ВОЙНЫ СУЩЕСТВУЕТ ЛИ УГРОЗА МИРОВОЙ ВОЙНЫ ПРОТИВ ПРИРОДЫ И ЗА НЕФТЬ? Дискуссия вокруг замены нефти, угля и природного газа возобновляемыми видами энергии – будь то солнечная энергия, энергия воды, биомассы или ветра - отражает два аспекта: с одной стороны, речь идет о том, что
дальнейшее и растущее использование ископаемых энергоносителей будет вести к возрастающей турбулентности климата. К тому же теперь, через 30 лет после нашумевшего ошибочного прогноза в докладе “Границы экономического роста”, сделанном для Римского клуба,
исчерпание ископаемых энергоносителей самое позднее к середине XXI века представляется гораздо более бесспорным С другой стороны, приводится аргумент, что зависимость от преимущественно арабской нефти якобы является связующим звеном между промышленно развитым Западом и обладающим нефтяными запасами арабским миром. Простой вывод политических элит уже после ввергших всех в смятение нефтяных кризисов семидесятых годов выглядел так: если бы удалось значительно уменьшить зависимость Запада от арабской нефти, это стало бы ключом к проведению преимущественно автономной западной энергетической политики, которая больше не зависела бы так сильно от импорта энергоносителей из одного из самых нестабильных регионов мира. Параллельно с этим сегодня у того или иного стратега проскальзывает не высказываемая вслух, но приносящая облегчение мысль о том, что в результате радикального поворота в энергоснабжении можно было бы пренебречь этим странным регионом со всеми его внутренними конфликтами, поскольку стратегически он не имел бы более выдающегося значения, если только там отдельные государства не располагают оружием массового уничтожения.
Несмотря на интенсивное содействие научным исследованиям и значительные субсидии на развитие альтернативных источников энергии, нет никакого сомнения в том, что “энергетическая жажда” нефти в ведущих индустриальных государствах по-прежнему держит их в большой зависимости от стран ОПЕК. Самые крупные месторождения нефти расположены в районах Центральной Азии, в Саудовской Аравии и в Ираке. Поэтому неудивительно, что именно теперь публицистика, находясь под впечатлением событий 11 сентября 2001 года и конфликта с Ираком, обсуждает это обстоятельство чаще, чем когда-либо прежде. В частности, три автора, показывая пример другим, выступают за поворот в энергетике, который должен уменьшить зависимость и обеспечить устойчивое развитие: Джереми Рифкин, Франц Альт и Герман Шеер. Они движимы различными тревогами, однако анализируют данную тему также при помощи категорий международной политики.
Нефть, “черное золото” - это означает для них и вес в стратегическом плане. К этому добавляются с разной степенью весомости экологические аспекты устойчивой энергетической политики.
При этом Джереми Рифкин, американский “Enfant terrible” национальной экономической дискуссии, делает ставку на “водородную революцию”. Он хочет, чтобы новая энергетическая политика привела к коренному изменению в международных отношениях, и требует скорейшей замены атомных и ископаемых энергоносителей. Тем самым он хотел бы добиться коренного изменения существующих в энергетической политике отношений. Исходным пунктом его размышлений является то, что примерно
к 2010 году наступит момент, когда мировое потребление нефти превысит ее ежегодно добываемые объемы. С этим будет связан нефтяной кризис, который по своему драматизму превзойдет все ранее известные. Кризис является для Рифкина результатом
полной зависимости мировой экономики от ископаемой энергетической базы, которая, следуя законам транспортировки энергоносителей из нескольких регионально сконцентрированных мест добычи ко многим мировым центрам потребления, в прошлом привела к централизованной энергетике с вытекающей отсюда зависимостью. При этом Рифкин указывает на то чувствительное обстоятельство, что сегодня 26 “гигантских полей” нефтедобычи находятся в Персидском заливе. При спаде мирового производства нефти в будущем мало-помалу все еще пригодные резервы остались бы в мусульманских странах Ближнего и Среднего Востока. Автор видит здесь опасность того, что
“исламские фундаменталисты попытаются оказать давление на свои правительства, чтобы те использовали нефть в качестве оружия против Соединенных Штатов и других западных стран” (с. 15).
В этой связи Рифкин делает ставку на аккумулированную в водороде регенеративную энергию и топливный элемент как на блестящие альтернативы. В будущем компьютерная революция и революция в области телекоммуникаций соединились бы в духе идеи всевысвобождающей децентрализации с новой революцией водородной технологии. В результате возникла бы новая динамика, которая по-новому детерминировала бы переплетение человеческих отношений в XXI и XXII веке. Всемирная сеть водородной энергии вызвала бы очередной технический, экономический и общественный перелом; как и Интернет, она предложила бы новые формы участия. Уже сегодня топливные элементы использовались бы на коммерческой основе для производства энергии, света и тепла. Конечные потребители могли бы в будущем сами производить свою электроэнергию, и если многочисленные малые электростанции снабжали бы своей “лишней” энергией сеть, то потребители могли бы также торговать друг с другом своей энергией в рамках инфраструктуры по образцу Интернета.
Этой концепцией будущего Рифкин стремится достичь тройного эффекта: прежде всего, он надеется на то, что существующую сегодня крайне централистскую организацию движения энергопотоков удастся преодолеть с помощью децентрализованной системы распределения. Столь же важным является для него сокращение выброса в атмосферу двуокиси углерода до объемов, примерно вдвое превышающих доиндустриальный уровень, так что глобальное потепление не отразится на биосфере еще более угрожающим образом, чего и без того уже следует опасаться. И, наконец, он делает ставку на то, что водородная революция могла бы положить конец зависимости от импорта нефти и исключить опасную геополитическую игру между мусульманскими экстремистами на Ближнем и Дальнем Востоке и Западом.
Франц Альт также обсуждает тему международного конфликтного потенциала в борьбе за доступ к ископаемому топливу и за его использование. Однако его подход заметно отличается от подхода Рифкина. Для него
голод является самым распространенным видом террора , а изменение мирового климата - это “черный день” для мировой внутренней политики, который уже давно наступил. Подход Альта заключается в изменении сознания, которое он описывает словами Альберта Эйнштейна: “Проблемы, существующие в мире, не следует решать с помощью того же образа мыслей, который их породил”. Для него главный вопрос звучит так: “Война за нефть или мир благодаря солнцу”. При этом он рисует картину дихотомии: либо возрастающая в краткосрочной перспективе ремилитаризированная борьба за ископаемые ресурсы, либо мир, достигший примирения в результате использования солнечной энергии и успокоенный в плане экологии. Если стопроцентный переход на возобновляемые источники энергии не удастся осуществить быстро, то энергетический голод ведущих индустриальных государств приведет к самой крупной бойне в истории человечества.
Однако Альт выдвигает на передний план не анализ, а путь бегства из “парника” и от опасностей войны, который он наглядно обрисовывает при помощи конкретных инициатив и примеров, посвящая этому бульшую части книги. В общей сложности примерно к 2050 году можно будет “сэкономить 60% от сегодняшнего объема потребления энергии путем энергосбережения, энергоэффективности и с помощью солнечной архитектуры, а остальную энергию получать почти исключительно от солнца, воды, ветра и биомассы” (с. 197). Как это могло бы развиваться, он иллюстрирует на примерах существующих уже сегодня проектов и инициатив, будь то из области альтернативного жилищного строительства или на примере усилий “крепких”, уже обосновавшихся на рынке энергетических фирм по их все большему превращению в солнечные концерны. Тогда “BP” не относилось бы больше к “British Petroleum”, а означало бы “Beyond Petroleum”.
Третий из компании, Герман Шеер, начинает с “Процесса Рио”, до настоящего времени потерпевшего в известной степени фиаско, и ставит таким образом акцент прежде всего на экологические последствия. В теперь уже пятом и обновленном издании своего труда о мировой солнечной экономике этот пионер солнечной энергии апеллирует к тому, что после очередной конференции “Рио плюс десять” в августе 2002 года, которую следует признать провалившейся, мировая экономика стала еще более беспринципной в отношении экологии, а социальный баланс развития снова ухудшился. Мировая война против природы продолжается с неослабевающей силой. Повестка дня-21 и Киотский протокол также оказались в действительности столь малорезультативными, что при помощи инструментов, которые были там выработаны, проведение подлинной климатической политики не представляется возможным. Для Шеера недостатки введенной экономики окружающей среды и энергетической экономики отчетливо проявляются в сложности энергопотоков. В результате сравнительного рассмотрения различных энергопотоков и цепочек выработки атомной энергии и энергии, получаемой из ископаемых и возобновляемых источников, становится отчетливо видно: вокруг будущего мировой экономики, работающей на ископаемых энергоносителях, сгущаются тучи, и напротив, в такой же мере вырисовывается светлое будущее мировой экономики, в основе которой лежит солнечная энергии.
Даже если по отдельным пунктам не соглашаться с “горизонтами озабоченности” трех авторов, жесткая статистика расходования запасов ископаемого топлива и в принципе возрастающий конфликтный потенциал в комплексе энергетической политики и промышленности показывают, что речь идет не о вопросе, наступит ли поворот в энергетике, а о том, когда и как он станет политической реальностью.
http://www.deutschebotschaft-moskau.ru/ru/bibliothek/internationale-politik/2003-02/article11_p.html