» Красивые, короткие стихи II

TheDreamer
А это тебе как? Мне нравится.

* * *

Безрассудной тревогой объятое,
Утро тихо вливается в вечер,
Заступает весна
Полнить воздух предчувствием робким.
Отступает рассудок,
И кажется небо доступным,
И зовёт улетать,
Обещая бескрылым помочь.
Только ясно до боли:
Ему не сдержать обещаний,
Не подарит крылом,
Не растратит обид дорогих –
Сбережёт при себе.
Поделом же отступнице плакать!
Наобум горевать,
Слышать крики отброшенных дней.
Как родного отца
Дожидаться весеннего грома,
Вспоминать о былом –
И болезненно верить себе.
Ведь всё это было.
Дороги завалены солью,
Мечтать о другом не пришлось...
Но если бы ты
Вернулся...

(Наталья Маркова)

x x x

Как желтые крылья иволги,
как стоны тяжелых выпей,
ты песню зажги и вымолви
и сердце тоскою выпей!

Ведь здесь — как подарок царский —
так светится солнце кротко нам,
а там — огневое, жаркое
шатром над тобой оботкано.

Всплыву на заревой дреме
по утренней синей пустыне,
и — нету мне мужества, кроме
того, что к тебе не остынет.

Но в гор голубой оправе
все дали вдруг станут отверстыми,
и нечему сна исправить,
обросшего злыми верстами.

У облак темнеют лица,
а слезы, ты знаешь, солены ж как!
В каком мне небе залиться,
сестрица моя Аленушка?

1916 (Николай Асеев)

Finn

Цитата:

А это тебе как? Мне нравится.

Это получше будет.

Если жизнь тебя обманет,
Не печалься, не сердись!
В день уныния смирись:
День веселья, верь, настанет,

Сердце в будущем живёт;
Настоящее уныло:
Всё мгновенно, всё пройдёт;
Что пройдёт, то будет мило.

(А.С.Пушкин)

И ты передо мной взметнулась,
твердыня дремная Кремля,—
железным гулом содрогнулась
твоя священная земля.
«Москва!» — и голос замирает,
и слова выспреннего нет,
взор опаленный озирает
следы величественных бед;
ты видела, моя столица,
у этих древних алтарей
цариц заплаканные лица
и лики темные царей;
и я из дальнего изгнанья,
где был и принят и любим,
пришел склонить воспоминанья
перед безмолвием твоим...
А ты несешь, как и когда-то,
над шумом суетных шагов
соборов сумрачное злато
и бармы тяжкие снегов.
И вижу — путь мой не случаен,
как грянет в ночь Иван: «Прийди!»
О мать! — дитя твоих окраин
тоскует на твоей груди.

1911 (Николай Асеев)

ЗИМА

Взор мой бродит везде по немой, по унылой пустыне;
Смерть в увядшей душе, всё мёртво в безмолвной природе
Там на сосне вековой завыванию бури внимает
Пасмурный вран.

Сердце заныло во мне, средь тягостных дум я забылся:
Спит на гробах человек и видит тяжелые грезы;
Спит - и только изредка скорбь и тоска прилетают
Душу будить!

"Шумная радость мертва; бытие в единой печали,
В горькой любви, и в плаче живом, и в растерзанном сердце!" -
Вдруг закачал заскрипевшею елию ветер: я, вздрогнув,
Очи подъял!

Всюду и холод и блеск. Обнаженны древа и покрыты
Льдяной корой. Иду; хрустит у меня под ногою
Светлый, безжизненный снег, бежит по сугробам тропинка
В белую даль!

(Вильгельм Кюхельбекер)

TheDreamer

ТЛЕННОСТЬ
"Разговор на дороге, ведущей в Базель, в виду развалин эамка Ретлера, вечером".

Сразу узнала замок Ретлер из стихотворения В.А.Жуковского. Я там побывала. Решила, может и Вам интересно его увидеть. Он стоит всё такой же, в живописном месте. Наблюдает за сменой времён и тленностью... Всё так, как и говорил Дедушка.

Nolana
Много же он повидал.

«На что науки знать? - невежда говорит. -
Добьюсь хорошего и без наук я чина».
Но чин тебе, мой друг, ума не подарит:
Ты будешь и в чести скотина, как скотина.

(М. Херасков)

Ветер устало кружится,
И отражают лужицы
Грустную физиономию
Уличного фонаря.
Жалко мне до отчаяния,
Что и любовь кончается –
В качестве экономии
Брошены якоря.
Хочется так ссутулиться,
Чтобы не видеть улицы,
И фонаря – свидетеля
Наших с тобою ссор.
Я прибавляю в скорости,
Чтоб с фонарем не ссориться.
Мне ведь и так не весело –
Вот и не лезу в спор.
А при моем движении
Корчатся отражения,
Слишком я безучастливо
Взял их и растоптал.
Видно не ты моя суженая,
Найденная жемчужина
Редко приносит счастье
Тем, кто ее достал.

(Дмитрий Ананьев)

ПОЛНОЧЬ

Снова стрелки обежали целый круг:
Для кого-то много счастья позади.
Подымается с мольбою сколько рук!
Сколько писем прижимается к груди!

Где-то кормчий наклоняется к рулю,
Кто-то бредит о короне и жезле,
Чьи-то губы прошептали: "не люблю",
Чьи-то локоны запутались в петле.

Где-то свищут, где-то рыщут по кустам,
Где-то пленнику приснились палачи,
Там, в ночи, кого-то душат, там
Зажигаются кому-то три свечи.

Там, над капищем безумья и грехов,
Собирается великая гроза,
И над томиком излюбленных стихов
Чьи-то юные печалятся глаза.

(Марина Цветаева)

Serg_Ivanov

Цитата:

Ветер устало кружится,

Очень понравилось.

Мир забывает тех, кому не повезло.
И если ты промазал на дуэли,
забыл свой кортик на чужой постели,
упал с коня или сломал весло, -
спасенья нет, тебя забудет мир
без вздоха, сожаления и плача.
Свою удачу опроверг кумир.
Таков закон. Да здравствует удача!

(Г. Поженян)

Образ возлюбленной — Вечности —
встретил меня на горах.
Сердце в беспечности.
Гул, прозвучавший в веках.
В жизни загубленной
образ возлюбленной,
образ возлюбленной — Вечности,
с ясной улыбкой на милых устах.

Там стоит,
там манит рукой...
И летит
мир передо мной —
вихрь крутит
серых облак рой.

Полосы солнечных струй златотканные
в облачной стае горят...
Чьи-то призывы желанные,
чей-то задумчивый взгляд.

Я стар — сребрится
мой ус и темя,
но радость снится.
Река, что время:
летит — кружится...
Мой челн сквозь время,
сквозь мир помчится.

И умчусь сквозь века, в лучесветную даль...
И в очах старика
не увидишь печаль.

Жизни не жаль
мне загубленной.
Сердце полно несказанной беспечности —
образ возлюбленной,
образ возлюбленной —
— Вечности!..

(Андрей Белый)

Хоть ты свой каждый ход
Цветною ниткой вышей,
Поэзия живёт
Естественностью высшей.

Огромная страна,
Бушующая вьюга.
Обычные слова,
Нашедшие друг друга.

(К. Ваншенкин)

Специально для Ton aka hwost

Белое безмолвие
Все года и века и эпохи подряд -
Все стремится к теплу от морозов и вьюг.
Почему ж эти птицы на север летят,
Если птицам положено только на юг?

Слава им не нужна и величие.
Вот под крыльями кончился лед,
И найдут они счастие птичие,
Как награду за дерзкий полет.

Что же нам не жилось, что же нам не спалось?
Что нас выгнало в путь по высокой волне?
Нам сиянье пока наблюдать не пришлось,
Это редко бывает, сиянья - в цене.

Тишина. Только чайки - как молнии.
Пустотой мы их кормим из рук.
Но наградою нам за безмолвие
Обязательно будет звук.

Как давно снятся нам только белые сны,
Все иные оттенки снега замели.
Мы ослепли давно от такой белизны.
Но прозреем от черной полоски земли.

Наше горло отпустит молчание.
Наша слабость растает, как тень.
И наградой за ночи отчаянья
Будет вечный полярный день.

Север. Воля. Надежда. Страна без границ.
Снег без грязи, как долгая жизнь без вранья.
Воронье нам не выклюет глаз из глазниц,
Потому что не водится здесь воронья.

Кто не верил в дурные пророчества,
В снег не лег ни на миг отдохнуть,
Тем в награду за одиночество
Должен встретиться кто-нибудь.

(Владимир Высоцкий)

Дождями вышиты недели,
Ветрами вымучено лето.
Часы плетутся еле-еле,
Но развивают скорость света.
Уже постиран день вчерашний
И фотографии бледнеют,
Не вспоминай меня почаще,
Не приезжай ко мне скорее.

Никто нам главного не скажет,
Слова заглатывает космос,
Мне утром градусник покажет
Температуру или возраст.
Тобой, таким ненастоящим,
Я так и быть переболею.
Не вспоминай меня почаще,
Не приезжай ко мне скорее.

Бездарно пьесу отыграет
Дождливых дней марионетка.
От сентября не умирают,
Но выздоравливают редко.
И сердца маятник пропащий
Стучит больнее и больнее:
"Не вспоминай меня почаще,
Не приезжай ко мне скорее".

(Елена Бушуева)

TheDreamer
Спасибо, дорогой! Этот текст Владимира Семеновича мне очень нравится! Особенно в преддверии ночи полярной.
А вот еще в ту же тему:

Да разве могут дети юга,
Где розы блещут в декабре,
Где не разыщешь слова «вьюга»
Ни в памяти, ни в словаре,
Да разве там, где небо сине
И не слиняет ни на час,
Где испокон веков поныне
Все то же лето тешит глаз,
Да разве им хоть так, хоть вкратце,
Хоть на минуту, хоть во сне,
Хоть ненароком догадаться,
Что значит думать о весне,
Что значит в мартовские стужи,
Когда отчаянье берет,
Все ждать и ждать, как неуклюже
Зашевелится грузный лед.
А мы такие зимы знали,
Вжились в такие холода,
Что даже не было печали,
Но только гордость и беда.
И в крепкой, ледяной обиде,
Сухой пургой ослеплены,
Мы видели, уже не видя,
Глаза зеленые весны.


(И. Эренбург, 1958)

Осенью мир пустеет, и голоса слышней,
отчетливей вкус и запах, пронзительней каждый скрип,
и объятье значительней, и все меньше и меньше дней,
и любовный шепот переходит в предсмертный хрип.

Ветер, бродяга, уносит из рук мои дни.
Разве настичь мне их острием пера?
Золота шелест шепчет: усни, усни,
и я замираю бессильно в ответ: пора.

Сколько ни пей – не напьешься из новых уст.
Сколько еще свой ловить придорожный рай?
Ах, провалиться с размаху в осенний хруст,
льдинкой застыть к утру под вороний грай.

Нежнейшее ложе – листьев сухих ковер,
из листьев шуршащих полог – желанный предел!
Но спорит, не унимаясь, рябины кровавый костер:
Нет, я еще не допел, не допел.

И я услышал, и обнял замерзший ствол –
как мне хотелось, чтоб этот костер не тух!
Только, увы, слов ему не нашел –
ветер рыдавший перехватил мне дух.

Осенью даже ртуть стремится к нулю,
мы остаемся одни в этом мире пустом,
так тихо, что голос, начав говорить "люблю",
дрожит и срывается вслед за упавшим листом.

(Сергей Славнов)

Ценою самоотреченья
И сердца - стёртого до дна -
Души святое очищенье
Даётся нам.

Ценою мук непроходящих,
Глухой тоски, ночей без сна -
Любви мгновенья настоящей
Даются нам.

За череду сплошных ненастий
И за печаль, что так длинна,
Крупица истинного счастья -
Награда нам.

Того, кто сил нашёл ДЕРЖАТЬСЯ
И возрождаться вновь и вновь,
Найдёт и истинное счастье,
И настоящая любовь.

Игорь Тальков

Иди дорогою любви
По жизненному кругу
И не назло врагу живи -
Живи на радость другу!

(М. Дудин)

x x x

Блуждая в мире лжи и прозы,
Люблю я тайны божества:
И гармонические грезы,
И музыкальные слова.

Люблю, устав от дум заботы,
От пыток будничных минут,
Уйти в лазоревые гроты
Моих фантазий и причуд.

Там все, как в юности, беспечно,
Там все готово для меня —
Заря, не гаснущая вечно,
И зной тропического дня.

Так, после битв, исполнен дремы,
С улыбкой счастья на устах,
В благоуханные гаремы
Идет усталый падишах.

(1887 Константин Фофанов)

Мне шепчут боги: Не узнаешь рая,
Познаешь муки ада, сердца дрожь.
Пойдёшь за нею - потеряешь радость,
Покой утратишь, счастья не найдёшь.
Пойдёшь за нею - встретишь неудачу,
Да и врагов в придачу наживёшь.
Пойдёшь за нею - горечью заплатишь,
Да будет поздно, после сам поймёшь...
Мне шепчут люди, вроде бы не злые,
Печально опуская долу взгляд:
Пойдёшь за нею - проклянут родные,
Да и чужие не благословят.
Пойдёшь за нею, молвит друг-товарищ,
Считай, что дружбы нашей не вернёшь.
Пойдёшь за нею - каши с ней не сваришь,
А просто с голодухи пропадёшь...
Пойдёшь за ней - жизнь станет безотрадной,
Пойдёшь за ней - себе же на беду...
И я пошёл за нею безоглядно,
И по сей день, хоть каюсь, а иду...

(А. Поперечный)

Два мира

Там белых фей живые хороводы,
Луна, любовь, признанье и мечты,
А здесь — борьба за призраки свободы,
Здесь горький плач и стоны нищеты!

Там — свет небес и радужен и мирен,
Там в храмах луч негаснущей зари.
А здесь — ряды развенчанных кумирен,
Потухшие безмолвно алтари...

То край певцов, возвышенных как боги,
То мир чудес, любви и красоты...
Здесь — злобный мир безумья и тревоги,
Певцов борьбы, тоски и суеты...

(7 апреля 1886 Константин Фофанов)

Настанет день – исчезну я,
А в этой комнате пустой
Все то же будет: стол, скамья
Да образ, древний и простой.

И так же будет залетать
Цветная бабочка в шелку,
Порхать, шуршать и трепетать
По голубому потолку.

И так же будет неба дно
Смотреть в открытое окно
И море ровной синевой
Манить в простор пустынный свой.

        И. А. Бунин

У печки

На огонь смотрю я в печку:
Золотые города,
Мост чрез огненную речку —
Исчезают без следа.

И на месте ярко-алых,
Золоченых теремов —
Лес из пламенных кораллов
Блещет искрами стволов.

Чудный лес недолог, скоро
Распадется он во прах,
И откроется для взора
Степь в рассыпчатых огнях.

Но и пурпур степи знойной
Догорит и отцветет.
Мрак угрюмый и спокойный
Своды печки обовьет.

Как в пустом, забытом доме,
В дымном царстве душной мглы
Ничего не станет, кроме
Угля, пепла и золы...

(Константин Фофанов)

Доволен я буквально всем!
На животе лежу и ем.
Бруснику, спелую бруснику!
Пугаю ящериц на пне,
Потом валяюсь на спине,
Внимая жалобному крику
Болотной птицы...
Надо мной
Между березой и сосной
В своей печали бесконечной
Плывут, как мысли, облака,
Внизу волнуется река,
Как чувство радости беспечной...
Я так люблю осенний лес,
Над ним - сияние небес,
Что я хотел бы превратиться
Или в багряный тихий лист,
Иль в дождевой веселый свист,
Но, превратившись, возродиться
И возвратиться в отчий дом,
Чтобы однажды в доме том
Перед дорогою большою
Сказать: - Я был в лесу листом!
Сказать: - Я был в лесу дождем!
Поверьте мне: я чист душою...

(Н.Рубцов)

Ветер порывисто пьёт из лужи,
пахнет апрель прошлогодней гнилью.
Всё уже было. И все мы были,
даже, допустим, немного хуже
нынешних - слабых, смешных и мудрых -
дети с недетски печальным взором:
где ты, предчувствие синекуры,
солнце сквозь листья, теней узоры, -
жить бы и жить, не молясь, не каясь, -
сколько бы ни было - будет мало…
Тысячелетний портной-китаец
Молча обводит своё лекало;
косточкой рыбьей заколет косу,
бархат штанов отряхнёт от пыли.
В невозмутимых глазах раскосых
всё уже было. И все мы были.
Просто теперь уходить нестрашно,
ибо, вчерне изучив основы,
все мы когда-то случимся снова -
лучше сегодняшних и вчерашних…

(Галина Илюхина)

Черный ворон, белый снег.
Наша русская картина.
И горит в снегу рябина
Ярче прочих дальних вех.

Черный ельник, белый дым.
Наша русская тревога.
И звенит, звенит дорога
Над безмолвием седым.

Черный ворон, белый снег.
Белый сон на снежной трассе.
Рождество. Работать - грех.
Но стихи - работа разве?

Не работа - боль души.
Наше русское смятенье.
Очарованное пенье -
Словно ветром - в камыши.

Словно в жизни только смех,
Только яркая рябина,
Только вечная картина:
Черный ворон, белый снег.

(Анатолий Жигулин)

Я не грущу. Читаю молча осень.
Вдыхаю одиночество, как смог.
Сломался ключ. Ненужным стал замок
От мира, где ты серый свитер носишь.
Чужой любви в глаза смеюсь - не верю.
Пройдёт. Конечно. Всё. Когда-нибудь.
Я не грущу. Ни капельки. Ничуть.
И всё же, как ты, за закрытой дверью?

(Елена Суюрова)

Без надежд и ожиданий
Мы встречаем новый год.
Знаем мы: людских страданий,
Жгучих слёз он не уймёт;
И не лучше будет житься
Людям с честною душой -
Всем, кто с ложью не мирится,
Не мирится с злом и тьмой;
Кто святое знамя права
Нёс всегда, и горд и смел,
И в союз вступать лукаво
С силой грубой не хотел!
Знаем мы: толпа Ваалу
Будет также всё кадить,
Также будет рок к нахалу
И глупцу благоволить!
Хоть и верим мы глубоко
В силу мощную добра,
Но увы, ещё далёко
Торжества его пора!

Без надежд и ликований
Мы встречаем новый год:
Человеческих страданий
Он, как прежде, не уймёт.
Но, подняв свои бокалы,
Пожелаем лишь, чтоб тот,
Кто стремленье к идеалу
В сердце чистом бережёт,
Не утратил духа силы
Средь житейских бурь и гроз;
Светоч свой чтоб до могилы
Неугаснувшим донёс
И чтоб он с своей суровой
Долей тем был примирён,
Что, страдая, жизни новой
Воздвигает зданье он.

(А. Плещеев)