» Красивые, короткие стихи II

Гильотина

Кровь холодная в сердце застыла,
пот со лба вытираю ладонью.
Это вовсе не сон, это было,
я отчётливо всё это помню.

Сквозь веков отшумевших безбрежность,
мои ночи терзает картина...
Вы не верьте, что целую вечность
опускает свой нож гильотина.

Ни колдунья, ни даже воровка,
кандалами зажата надёжно.
Когда дёрнет палач за верёвку,
думать просто уже невозможно.

Причастилась душа стать свободной.
Разум быстрого просит забвенья.
Только вот темнота преисподней
наступает не в то же мгновенье.

С удивлением вдруг ощущаешь,
как совсем без пронзительной боли
головою своей отлетаешь
от ненужного тела на волю.

И лишь после рассудок лениво
заплывает кровавою тиной.
И последняя мысль, как красивы
облака в синеве над корзиной...

Осенний Дождь, 2003

Ты знаешь, мне уже давно не странно,
что на земле ничто не постоянно.
Меняют облик города и страны,
материки и даже океаны.

И с нами тоже что-то происходит,
любовь приходит и любовь уходит.
Прошла зима, в которой вьюги выли,
и мы не те, что прошлым летом были.

И, значит, нету ничего плохого
в том, что сегодня любишь ты другого,
ведь я тебя ни капли не ревную
и завтра, может, полюблю другую.

И значит, жаловаться не пристало,
что жизнь роман наш быстро пролистала,
что наши лучшие с тобой недели
с осенним ветром в поле улетели.

Мы, может, в чём-то виноваты сами.
Давай, навек останемся друзьями.
Пусть будет всё у нас с тобой красиво,
друг другу скажем без обид "спасибо".

И будем помнить, как мы были вместе,
как я дарил тебе стихи и песни,
как нежно нам с тобой сердца ласкало,
что только нам одним принадлежало.

Я не хочу, чтоб мы с тобой забыли
наш лес, который уже весь срубили,
как в небе звёзды гасли на рассвете,
как во дворе нас узнавали дети.

Как проносились мимо дни хмельные,
где было всё для нас с тобой впервые,
где разрешалось ещё жить беспечно,
но на земле, увы, ничто не вечно.

Идут дожди на смену звездопадам,
а может, так оно как раз и надо?
И, значит, нету ничего плохого
в том, что сегодня любишь ты другого.

Осенний Дождь

СТАРШАЯ

мыслится
буде немыслим.
присный и вечный
но есть.
старый поблекший и лысый
выбрал быть может он смерть?

соль отличить бы от пыли.
пыль отделить от земли.
будем ли
если мы были?
были мы
если ушли?
стоит ли жить и страшиться
в неповторимом «опять»?
если закрыты ресницы
где тебя боже искать?

где твоя девочка вера?
словно снегурка весной
тает и тает по мере
сути твоей внеземной.
вечность –
капкан или птичник?
время –
река или гать?
если вопросы трагичны
где тебя боже искать?

где твоя дурочка вера?
как саламандра в огне
только в неё не поверил
вспыхнула болью во сне.
сущее -
вспахано горем.
смерть -
обирает что тать.
я с тобой боже не спорю -
где тебя боже искать?

Михаил Гофайзен

Уходит год. Ни боли, ни страданий,
ни теплоты, ни радости, ни бед.
Моих когда-то трепетных признаний
в твоей душе давно растаял след.

Другие сны, другой мужчина рядом,
другая жизнь из песен и огня...
На ваш роман под летним звездопадом
я оглянусь с порога января.

И сквозь пургу цветной, весёлой стаи
всё тех же звёзд и блёсток конфетти
увижу, как навеки заметает
чужое счастье в прошлое пути.

Мне в ваш уют, увы, закрыты двери...
Не осуждай меня и не злословь
в тот миг, когда ещё одной потерей
умрёт моя последняя любовь.


Осенний Дождь

СРЕДНЯЯ

штиль в заливе.
желтеет олива на зеркальном подносе в буйках.
вдоль изгибов изломов извивов гаснут сполохи фар в мотыльках.
за горой где сознанье томится где хранится и тлеет зола
пан Георгий воюет зарницей неустанно исчадие зла.

любопытно -
архангелы плачут носовые платки теребя?
ты приходишь и к ним наудачу или знаешь что примут тебя?
им известно что падают птицы? с каланчи не возникнет калач?
и в деснице сжимает денницу безвозвратности старый палач?

расшифруй этот бриз над криницей с суахили отлива толмач -
исцелить чтоб самой исцелиться или пасть меж чумными как врач?
ходят слухи ты меркнешь последней (то ли сам то ли сын говорил) -
кто же дух извлекает в передней из заношенных жизнью бахил?

Михаил Гофайзен

Давно отцвело лето,
и осень почти спета,
лишь в недрах души где-то
никак не умрёт блажь.
Сорвался дуэт в соло,
и нет для него слова.
Ты знаешь, ведь я снова
вернулся на наш пляж.

Как будто с судьбой спорю,
один в ноябре к морю,
где тёплой поры зори
роняли в прибой смех,
а ныне красот склоны
укрыли ветров стоны,
и смыли с судьбы волны
наш общий с тобой грех.

Стал серым курорт яркий,
о чём-то кричат чайки,
а помнишь, как нас жарко
роднил здесь полёт душ,
как пели сердец струны,
как нежен был свет лунный,
а наши с тобой думы
не трогал ничей муж.

Но карты любви биты,
и где-то опять с ним ты
как пО острию бритвы
проносишь свою фальшь.
А я, став дождям близок,
пополнил потерь список
и словно больной призрак
вернулся на наш пляж.

Осенний Дождь

На альпинистском кладбище...

Давай немного помолчим,
как горы вечные молчат.
На этом кладбище, мой друг,
нет плит надгробных и оград.

Под тяжестью гранитных глыб
в тени величественных скал
здесь похоронены лишь те,
кто эти горы штурмовал.

Ребята эти как-то раз,
презрев покой, тепло, уют,
пришли сюда и навсегда,
и навсегда остались тут.

Они закончили свой путь
в земле у лагеря Джайлык,
и где-то здесь среди вершин
летает их последний крик.

Смотри, вон тот в горах был ас.
А здесь лежит ровесник твой.
Не спрашивай меня, зачем
они поспорили с судьбой.

Ты сам когда-нибудь поймёшь
под вековым сияньем гор:
они поспорили не зря,
хоть проиграли этот спор.

Давай немного помолчим,
дождёмся первую звезду.
Я расскажу тебе потом
про Эверест и Макалу.

И мы поспорим, может быть,
с тобой, а что такое жизнь,
и как её внизу прожить,
когда душа стремится ввысь.

Давай немного помолчим...

Вячеслав Игнатович, 2001

Ночь за окном, а мне опять не спится.
Где он сейчас, сбежавший мой покой?
Не понимаю, что могло случится
с моей больной израненной душой.

Как юноша, легко и безнадёжно,
я утонул в раздумьях о тебе.
Но как прекрасно чувствовать, что всёже
хоть что-то повторяется в судьбе!

Меня в тебе как будто бы впервые
смогли пленить улыбка на губах,
игривый нрав и кудри золотые,
и два весёлых чёртика в глазах.

Опять стихи стучатся в дверь привычно
и как когда-то хочется мечтать.
В тебе всё то есть, перед чем обычно
я был не в силах в жизни устоять.

Но сердце стало сдержанней и тише,
хотя порой пытается любить.
Ловлю себя на том, что в тридцать с лишним
я не могу таким как прежде быть.

Я крепко связан жизненным союзом
с тем, что вокруг меня переплелось.
И на душе моей тяжёлым грузом
лежит всё то, что так и не сбылось.

Чужая злость, дожди, снега и вьюги
сухим и чёрствым сделали меня.
Мой пыл сожгли случайные подруги,
что лгали мне, лаская не любя.

Уже не тот я, кто любил погони,
кто мог бросаться в омут с головой,
кто по ночам озябшие ладони
пытался греть над плачущей свечой.

Я разучился жить, до тла сгорая,
я знаю, что такое боль и грусть.
Не потому ли, тягостно вздыхая,
тебя я всё же чуточку боюсь.

Боюсь в себе будить всё то святое,
что закружится вихрем, только тронь,
ведь мне известно, что это такое,
быть мотыльком, летящим на огонь.

Боюсь, чтоб в сердце кровь не заиграла,
боюсь тревог и новых встреч с тобой.
Я не хочу, чтоб для меня ты стала
ещё одной несбывшейся мечтой.




Осенний Дождь

Прощай, столица!
Вечный холод
искрит трамвайною лыжнёй
и перехватывает горло
обледеневшей пятернёй.

На размагниченной пластинке
листает время снегочей,
закрыты окна, стёрты линки,
в затылок – выстрелы дверей.

Что мне до облака абстракций
во тьме колодезя причин?
Танцует мишка с куклой танцы
звезды по правилам У-Син.

Сбоит размер от той мороки,
а следом щёлкает реле
сознанья в помыслах о Боге,
и плоти в мыслях о земле.

Михаил Гофайзен

Не старайся уснуть,
ровно в полночь заботливый ветер
прилетит рассказать,
что тебя ещё любят на свете.
Еле слышно в окно
постучит он ночным снегопадом
и напомнит о том,
кому быть не судьба с тобой рядом.
Кто наивно согрет
отголоском забытой капели
и сиянием звёзд,
что с небес вы собрать не сумели.
По живому иглой
пришивает он к сердцу заплаты
и несёт этот крест-
быть твоей самой крупной утратой.
Чёрно-белым вином
наслаждается в сдавленном стоне.
Безлимитный плацкарт
в потерявшем свой поезд вагоне.
Насовсем в никуда
укатил он по рельсам с вокзала,
как по-детски легко...
Как легко ты его потеряла!
Пустоцветием роз
прорастут по весне твои слёзы.
Ты уже никогда
не нальёшь ему чая с мороза.
На последней главе
неподвластная память немеет.
ОН ЛЮБИЛ ТЕБЯ ТАК,
КАК НИКТО НА ЗЕМЛЕ НЕ УМЕЕТ.

Не старайся уснуть,
всё равно тебя ветер разбудит,
чтобы тихо пропеть:
НЕ ЛЮБИЛ, А ПО-ПРЕЖНЕМУ ЛЮБИТ.


Осенний Дождь

Среди отстроенных жилищ,
но онемевших колоколен
наш мглистый мир и сир, и нищ,
и пустословьем обескровлен,
в пророки метит всякий хлыщ,
на безголосье грает ворон,
и цвет остывших пепелищ
лежит на стёклах мельхиором.

Я день за днём, как будто стриж,
клюю своё тысячелетье,
отмечен точкой, точкой лишь,
у Элохима на планшете.
Кому елей, кому гашиш.
Имеет всяк: согласно смете
расход, довольствие, барыш,
и ряд, и место на билете.

На Черной речке нет афиш,
за звуком звук виолончельный
ветров в ловушках штор и ниш.
Душе неймётся? Из вселенной,
со дна небес, где гладь да тишь
(душа и там не терпит плена),
на горних скатах гулких крыш
гекзаметром ночных дождей
кого опять зовёшь, Орфей,
чем жив ещё, по ком звучишь?..

Михаил Гофайзен

Облетают листья с клёнов,
пожелтели тополя.
Как живёшь, моя зазноба,
потерявшая меня?

Кто тебе ворует звёзды,
с кем целуешься сейчас,
для кого сегодня козни
изумрудных твоих глаз?

Может быть, оно негоже,
мне про это говорить,
трудно верится, но всё же
я сумел тебя забыть.

С песней пьяного баяна,
седина мне в бороду,
я гуляю постоянно
по ночному городу.

И хотя не вышел ростом,
мне все бабы хороши.
Казанова - это просто
состояние души.

Счастьем купленным согретый
мой рассудок осознал,
как я много в жизни этой
безвозвратно потерял.

У потухшего фонтана
ощущаю вновь и вновь,
что вовек уже не стану
верить в верность и любовь.

Быть в кого-нибудь влюблённым -
ничего глупее нет.
Облетают листья с клёнов,
тополя роняют цвет...


Осенний дождь

МЛАДШАЯ

не привечай транзитных горемык
они слабы и просятся к теплу
а между тем твой гибельный язык
хвалу легко меняет на хулу
к бортам времён он вяжет словно линь
их суетные мысли и сердца
они всего-то выбрались на жизнь
а ты бежишь от них из-под венца

греховных муз обманчивый оплот
миф ни о чём желаний оберег
но кто ещё себя переживёт
в беспамятстве и выдолбит ковчег
про конфитюр забыв и конфетти
сложив под холм хоругви да копьё
дабы однажды в бездне обрести
надмирное безмолвие своё

Михаил Гофайзен

Мы с тобой упали в осень,
Ни о чём её не просим,
Наши дни в ней как заблудшие скитальцы.
Завершается посадка,
Всё сгорело без остатка,
Отчего ж, скажи так трудно расставаться?

В тёмных лужах тонут мысли,
Прямо в грязь ложатся листья,
Как билеты обманувшей лотереи.
В сердце горечь и тревога,
Боже правый, как их много,
Этих мёртвых к ноябрю надежд апреля.

С болью вырвав из перрона,
В мир без грёз тепло вагона
Унесёт меня с продрогшего вокзала.
Но сомненье душу сводит,
Может,поезд пусть уходит,
Ну а мы с тобою всё начнём сначала.

Вспомнить май, такая малость,
Только глаз твоих усталость
Позволяет до конца определиться.
Гимн утраченной минутке-
Проводница в мини-юбке,
Улыбаясь, просит в путь поторопиться...

Осенний дождь

ЛЮБОЙ ИЗ ТРЁХ

колдунья лгунья пей с ладони
налей мне сладкий свой елей
и ливней пусть шальные кони
по гиблым линиям аллей
тогда несут свои ненастья
страшит шелками зверь ветвей
пусть одиночество в запястья
вонзает тысячи гвоздей
пусть даже в зябкие объятья
за выю втянет бог теней -
в колоде не достанет масти
чтоб сделать мир ещё темней

Михаил Гофайзен

Бой часов, ни тепла, ни ласки,
телевизор, бокал вина.
Я опять в новогодней сказке
оказалась совсем одна.

Я ждала, хоть и без надежды,
старой муки напившись всласть,
у тебя же, родной, как прежде,
не легла на свиданье масть.

Сердце бьётся шальною птицей,
хоть и знает, в такие дни
неподвластны тебе границы
и оковы твоей семьи.

Стол накрыт, но за ним мне тесно
и не в радость одной наряд.
Чтож, в весёлый мороз и песни
я уйду под хлопки петард.

Фейерверками боль согрею.
Чем закончу? Судить тебе.
Может быть, наконец сумею
заблудиться в чужой зиме.

Взгляд словлю на своих коленях,
на ветру распахнув пальто...
Не сердись, ведь в моих сомненьях
ты давно непонятно кто.

Пусть в объятьях до слёз обидных
растворится моя печаль.
За себя мне не будет стыдно,
и тебя мне не будет жаль.

Только ты не ищи для трещин
нашей прозы крутых причин,
не бывает красивых женщин
без случайных в судьбе мужчин.

Лучше там, где ты есть, с похмелья
отпусти мне мои грехи
и себе, грусть в душе лелея,
подари от меня стихи...


Осенний дождь

мне вестимо полынное эхо что спрягают в предгорьях козлы
где вязал составные успеха виноградной лозою в узлы
ариман азраил аваддона и бросая пятак на весы
погибало былое на склонах разделительной полосы

мимо мимов вдоль мнимых подмостков горный кряж волокут к полюсам
рассыпая созвездья по блёсткам в позолоту степи голоса
здесь торгуют до сумерек луком там вином всякой снедью и страсть
подсознательно учится в муках у разлуки мгновения красть

зябнет сердце и кутаясь в тело ищет встречи с ушедшим теплом
но дорожных покрытий омела подключила иной метроном
марш славянки печаль босанова танго смерти шопен полумрак
где слова возвращаются в слово чтоб зажечь поутру кара-даг

Михаил Гофайзен

Звёздной россыпью мерцая,
поздний час зовёт за дверь,
ускользнувшая из мая,
где ты, милая, теперь?

Мне уже немного надо:
водка, слёзы - всё одно,
лишь хочу ночной прохладой
залететь в твоё окно.

Чтоб побыть с тобою вместе,
не моей усладой впредь,
и печальной этой песней
колыбельную пропеть.

Пусть в блаженство пеленая,
сон несёт тебя в поля,
засыпай, моя родная,
васильковая моя.

Ох, в моей ли это власти
позабыть, что я влюблён,
пусть тебе приснится счастье
под бубенчиковый звон.

Губы пусть твои целует
ветер трепетный, живой,
и печаль с ладоней смоет
незабудковой росой.

Сердцу плачущему вторя,
я ещё сюрприз припас,
ты во сне увидишь море,
недождавшееся нас.

Там в тропической природе
среди сказочных картин
ты на белом теплоходе
будешь счастлива с другим.

Ускользнувшая из мая,
жизнь лишившая огня,
засыпай, моя родная,
спи, неверная моя...


Осенний Дождь

Я встретил вас — и все былое
В отжившем сердце ожило;
Я вспомнил время золотое—
И сердцу стало так тепло...

Как поздней осени порою
Бывают дни, бывает час,
Когда повеет вдруг весною
И что-то встрепенется в нас, —

Так, весь обвеян дуновеньем
Тех лет душевной полноты,
С давно забытым упоеньем
Смотрю на милые черты...

Как, после вековой разлуки,
Гляжу на вас, как бы во сне,—
И вот — слышнее стали звуки,
Не умолкавшие во мне...

Тут не одно воспоминанье,
Тут жизнь заговорила вновь, —
И то же в вас очарованье,
И та ж в душе моей любовь!..

Тютчев

Ну вот и всё. Опять промозглый ветер
шуршит у ног опавшею листвой.
Очередной октябрь я в жизни встретил
дождём утрат и первой сединой.

Иду один привычною тропою,
но нет во мне ни святости, ни сил.
Как тяжело осознавать порою,
что я своё почти что отлюбил.

На сквозняке уже немеют руки,
и запах желтизны не манит в лес,
не от того ль вчерашние подруги
утратили ко мне свой интерес.

В калейдоскопе связей быстротечных
я не нашёл заветного огня.
Простите все, кому я так беспечно
в минувшей жизни раздарил себя.

Простите боль невыплаканных песен
в хмельном угаре отшумевших дней
и этот скорбный крик из поднебесья
надежду уносящих журавлей.

Смысл бытия проходит где-то мимо,
и годы закусили удила,
согреться мог бы я, да вот рябина
весной минувшей даже не цвела.


Осенний Дождь

в распадке сумрачных миров
где слух не ведает оваций
мне вырвал душу бог ветров
росой кровавой расписаться

вновь пережить любовь как страх
сознанье выстрадать как милость
чтоб время в новых рубежах
водой вчерашней повторилось

чтоб смерч разлук ворвался в сон
пытаясь даты переплавить
где на папирусах времён
под ногти ввинчивалась память

мы продолжались до утра
я обречённый на свободу
то затихал в его ветрах
то постигал свою природу…

в шестой палате голоса
сестричка скинула халатик
а на стекле горит роса
одной из взорванных галактик

Михаил Гофайзен

ЗВЕЗДА

Светись, светись, далекая звезда,
Чтоб я в ночи встречал тебя всегда;
Твой слабый луч, сражаясь с темнотой,
Несет мечты душе моей больной;
Она к тебе летает высоко;
И груди сей свободно и легко...

Я видел взгляд, исполненный огня
(Уж он давно закрылся для меня),
Но, как к тебе, к нему еще лечу,
И хоть нельзя - смотреть его хочу...

Михаил Лермонтов

Россыпь звёзд, мне в ладони упавшая,
греховодница, в омут заведшая,
ты чертовка, мой разум укравшая
и богиня, с Олимпа сошедшая.

Ох, не ты мне судьбой заморочена,
не тобой в жизни счастье обещано!
На погибель ты мне напророчена,
моих грёз роковая Смерть-женщина.

Поздней осени зарево алое,
на морозе цветущая лилия,
ты улыбка моя запоздалая,
ты свобода моя и Бастилия.

Ты мой грех и грехов искупление,
твои губы до одури винные,
в каждом жесте твоём наваждение,
и глаза до абсурда невинные.

Не к добру, чую, наши свидания,
рвутся жилы, и сердце обуглено.
Скольких ты отдала на заклание?
Сколько судеб тобою загублено?

В этом огненном сне от нечистого
для себя не ищу исключения,
в бездну страсти бросаюсь неистово
и к финалу плыву по течению.

Отпоют мне любви нашей сладости,
всё сполна будет в жизни оплачено,
смерть в постели в объятиях старости
видит Бог, уж не мне предназначена...


Цитата:

Осенний Дождь

лакуну заполнила лимфа
ни кровь ни любовь не юдоль
зачем златокудрая нимфа
тебе исполнять карамболь

здесь бархат зелёный да куцый
на вые ни в лузу лоза
шары костяные столкнутся
глаза переполнит гроза

не больно не грустно не нужно
быть нужным чтоб скрасить постой
и всё что кричало натужно
зовётся теперь пустотой

а дальше застиранный иней
ни мерки ему ни мирка
в следах на мгновенье застынет
как павшие в ночь облака

Михаил Гофайзен

Я люблю тебя тихим вечером,
я люблю тебя ночью позднею.
В этой жизни мне больше нечего,
как любить тебя, мою звёздную.

Я люблю тебя летней заводью,
песней лебедя, когда камнем вниз,
я люблю тебя горькой памятью
о надеждах, чтО не исполнились.

Я люблю тебя жёлтым ясенем,
а весной цветущею вишнею.
Я люблю тебя, мою ясную,
я люблю тебя, мою бывшую...


Цитата:

Осенний Дождь

Сколько жизней спасла ты, соль.
Скольких ты погубила.Жуть.
Если в сердце соль - это боль.
Если в правде соль-это суть.

Всюду место тебе.И честь.
И не зря говорят вокруг:
Надо пуд этой соли съесть,
Чтоб узнать,что такое друг.

Станет солью щипать глаза.
Затуманится белый свет.
Не с того ль солона слеза,
Чтоб поглубже оставить след.

Тешит душу живая речь,
Ну, а там, где нудьга да сушь-
Надо солью строки прожечь-
Пресноту зачерствевших душ.

И какой бы ни падал гром,
И какой бы ни выпал час,
Если к людям идешь с добром-
Хлеб да соль! Говорят у нас

Сергей Островой

Не мучай себя, терзаясь,
безумствами этой ночи.
Я знаю, что ты когда-то
желала меня не очень.

И от того, наверно,
мне проще и легче стало,
когда я узнал, что в жизни
ты многих мужчин ласкала.

Я тоже не стал терзаться
случайностью нашей встречи,
а просто задёрнул шторы,
зажёг в полумраке свечи.

Кассету нашёл с мотивом,
где душу томила скрипка.
И чувствовал, как за мною
следила твоя улыбка.

И был он таким прекрасным
и сказочным этот вечер.
Внезапный уют жилища
окутывал наши плечи.

В камине мерцали Угли,
тепло нам даря устало.
И чудным янтарным блеском
вино в хрустале играло.

И право же, нам не стоит
друг друга теперь стыдится.
Быть может, оно иначе
никак не могло случиться.

Я верю, что был подарен
тот миг нам самой судьбою,
когда я тебя коснулся
чуть дрогнувшею рукою.

Назло всем былым потерям
и злобе чужих пророчеств,
каким оно было сладким,
слияние одиночеств!

В каком-то чертовском танце
по стенам кружились тени.
И словно в хмельном угаре
я гладил твои колени.

И счастье казалось полным,
и было его так мало,
когда на ковёр неслышно
одежда с тебя упала.

Ничуть не кривя душою,
тебя называл я милой.
Родная, Господь с тобою,
какой ты была красивой!

На плечи тебе стекали
волос золотые струи,
и губы мои дарили
им нежные поцелуи...

Бежали часы, и только
лишь мы будем знать про это,
как долго в ночИ мерцала
забытая сигарета.

И стало бесценным даром,
дороже всего на свете,
мне то, что в моих объятьях
уснула ты на рассвете.

А мне не спалось, и болью
досада в виски стучала:
а что нам с тобою раньше
друг друга узнать мешало?

Как поздно тебе открылось
я тоже любить... но впрочем,
ведь ты же меня, как будто,
желала не так, чтоб очень.

Поэтому ты избавишь
меня от оценок строгих.
Пусть я для тебя останусь
всего лишь одним из многих.


Цитата:

Осенний Дождь

Ты бы хотел из детства
Снова вернуться в детство?
Снова букварь и сказки.
Снова возить салазки.

Рваный футболить мячик.
Прятаться от задачек.
Крышу топтать по краю...
Ты бы хотел.Я знаю.

Я же - на эти блага-
Не поменял бы флага.

Нет - по моей примете-
Лучшей поры на свете.
В ясную пору эту
Мудрость открыта свету.

Зрелость шагает в гору,
В ясную эту пору.

Благословляю годы.
Их глубину.И броды.

И-как венец вершенья-
Зрелость плодоношенья.

Дом на тихой улице,
во дворе качели.
Тронут первым золотом
августовский сад.
Здесь весной минувшею
вихрем пролетели
дни, что возвратили мне
молодость назад.

Дом на тихой улице,
боль хмельного лета,
я душой тоскующей
в этих стенах весь.
У крылечка бегает
маленькая Света.
Значит, мама Светина
тоже где-то здесь.

Как принцесса гордая,
словно насмехаешься
надо мной, кокетливо
голову склоня.
И вовек, наверное,
дяде не признаешься,
до чего хорошая
мама у тебя.

И смириться с мыслью мне
всё ещё не хочется,
что уже закончился
сон прекрасный наш.
Веет близкой осенью,
только сердце просится
по заветной лестнице
на второй этаж.

Там под звуки музыки
мной так много найдено.
Там в уюте мамином
моя грусть живёт.
Неужели нами с ней
до конца всё сказано?
Неужели в будущем
нас ничто не ждёт?

Кажется, так просто мне
дверь открыть решительно,
чтоб хоть на мгновение
вновь счастливым стать.
Но вздыхать приходится
горько и мучительно,
повода для встречи с ней
мне не отыскать.

И глядит с усмешкою
маленькая Света,
словно понимает,
внутрь мне не зайти.
Дом на тихой улице,
ты не дал ответа,
что несут в подарок нам
ветер и дожди.

Боже, как не хочется
жить воспоминаньями,
когда в сердце пламенно
всё горит огнём.
Я согласен мучаться
болью и страданьями,
только оставалось чтоб
что-то на потом.


Цитата:

Осенний Дождь

То эти вдруг зазнаются.
То те.
А сила-то не в этом.
В простоте.

Тут не слукавишь.
Тут закон простой.
Не наступай на ближнего
Пятой.

И угадав удачу
Впереди,
Без чванства это поле
Перейди.

И ощущая крылья
За плечом,
Не унижай друзей своих
Ни в чем.

Когда возвышен ты
Среди других-
Не утони
В намереньях благих.

Когда сидишь с друзьями
За столом-
Не упирайся в облако
Челом.

И спесь свою,
Прикрывшись добротой,
Не ублажай
Фальшивой простотой.